Оэср налогообложение цифровой экономики

Опубликовано: 15.05.2024

Rawpixel / Depositphotos.com

Целью программы "Цифровая экономика в РФ", утвержденной распоряжением Правительства РФ от 28 июля 2017 г. № 1632-р, является создание такой экосистемы, где данные в цифровой форме будут являться ключевым фактором производства во всех сферах социально-экономической деятельности, и где будет обеспечено эффективное взаимодействие между гражданами, бизнесом и государством.

Участники круглого стола, который прошел в Институте законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, обсудили необходимость разработки налоговых льгот на электронную торговлю, особенности налогообложения этой сферы, а также упрощение и ускорение отдельных административных процедур.

Проблемы налогового законодательства в цифровой экономике в России

По мнению ведущего научного сотрудника отдела методологии противодействия коррупции Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Юрия Трунцевского, необходимо принять новые правила налогообложения операций, совершаемых в Интернете, которые бы соответствовали современной мировой экономике и охватывали существующие бизнес-модели и бизнес-услуги. Эксперт считает, что в настоящее время реализация товаров, работ и услуг через Интернет позволяет управлять бизнесом с минимальными налоговыми затратами и без географических ограничений, как это делают транснациональные корпорации, открывая дочерние компании в странах, предоставляющих нерезидентам возможность уменьшить их налоговые платежи путем ведения бизнеса в них. В качестве примера он привел американскую компанию, оказывающую услуги такси и доставки продуктов через мобильное приложение, которая выплачивает роялти в размере 0% в Нидерландах. Интернет предоставляет компаниям возможность быть мобильными и не арендовать помещения, а предоставлять услуги сразу после заказа с мобильного приложения. Но при этом появляется сложность определения местонахождения получателя услуг в электронной форме и место реализации услуги, если например, сервер, к которому предоставляется доступ, располагается в юрисдикции третьего государства. Поэтому эксперты сходятся во мнении, что необходимо найти набор общих правил, который будет учитывать особенности цифровой экономики.

Так, Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) разработала план мероприятий по противодействию размыванию и выводу прибыли из налогообложения – Action Plan on Base Erosion and Profit Shifting, в рамках которого в марте 2018 года ОЭСР сделала несколько предложений:

доходы, получаемые в пределах Европейского Союза, с услуг в электронной форме будут облагаться налогом в том государстве, в котором компания имеет официальный сайт, другими словами, постоянное виртуальное представительство. Отсюда и возник термин –цифровое присутствие, который сейчас активно входит в оборот;
необходимо ввести налог в размере 3% с продажи интернет-рекламы и за предоставление доступа к цифровым платформам. При этом налог необходимо будет оплачивать по местонахождению пользователя.

Напомним, что созданы условия для обмена налоговой информацией между налоговыми органами РФ и ОЭСР, подписавшими Конвенцию о взаимной административной помощи по налоговым делам от 25 января 1988 г. (ратифицирована на основе Федерального закона от 4 ноября 2014 г. № 325-ФЗ "О ратификации Конвенции о взаимной административной помощи по налоговым делам"). Россия активно участвует в рабочих программах ОЭСР, и указанный план мероприятий в сфере налогообложения носит рекомендательный характер для России.

Юрий Трунцевский отметил, что вступившая в силу с 1 января 2017 года ст. 174.2 Налогового кодекса стала попыткой обложить налогами существующие виды услуг, однако не затронула российские компании и ИП, оказывающих услуги в Интернете, так как в указанной статье закреплены особенности исчисления и уплаты налога при оказании иностранными организациями услуг в электронной форме. Напомним, что налоговая база для них определяется как стоимость услуг с учетом суммы налога, исчисленная исходя из фактических цен их реализации, а сумма налога считается как процентная доля налоговой базы, соответствующая расчетной налоговой ставке в размере 15,25% (п. 5 ст. 174.2 НК РФ).

"В первую очередь необходимо определиться с терминологией для решения налоговых проблем, появляющихся с развитием цифровой экономики", – считает руководитель отдела юридического и налогового консалтинга Аудиторской компании ЗАО "ЦБА" Федор Гудков. Эксперт отмечает, что передаваемые информационные данные с помощью средств вычислительной техники не являются принадлежностью информационно-телекоммуникационной сети, а значит, находятся за рамками определения и регулирования. Важно отметить, что информация не является самостоятельным объектом гражданского права (ст. 128 Гражданского кодекса). Однако, исходя из смысла ст. 5 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" можно сделать обратный вывод, и отнести информацию к объектам гражданским прав, и следовательно, она может быть объектом налогообложения. Федор Гудков описал несколько спорных примеров, указывая, почему так важно разобраться в квалификации оказываемых цифровых услуг.

Пример № 1. Если рассматривать сайт как продукт компьютерной программы, то в зависимости от того, будет отнесен просмотр сайта к получению услуги или информации, последует необходимость уплаты налогов, в частности НДС за получение услуги. Напомним, что обложению НДС не подлежит передача прав на использование результатов интеллектуальной деятельности (подп. 26 п. 2 ст. 149 НК РФ), при условии, что владелец сайта предоставил лицензию для использования программного продукта путем просмотра страницы сайта. Если же предоставление доступа к информации, которая содержится на странице сайта, отнести к услуге, то владельцу сайта необходимо уплачивать НДС (подп. 1 п. 1 ст. 146 НК РФ).

Пример № 2. Организация заключила договор с иностранным поставщиком услуг о предоставлении доступа к платформе в Интернете, с помощью которой они проводят вебинары. С точки зрения налогообложения возникает вопрос: организация купила услугу по обучению, приобрела лицензию на использование сайта или получила услуги связи таким образом? Владелец платформы – иностранный субъект, соответственно, также необходимо определить место оказания услуги, и место ее реализации. К примеру, владелец платформы – компания из США, получатель услуги – компания из России, а вебинары будут проходить на платформе, зарегистрированной на сайте третьего государства.

Пример № 3. Аналогичная ситуация и с интернет-банкингом: его нужно относить к услуге по управлению счетами или к предоставлению лицензии на использование программного продукта, позволяющего этими счетами управлять? В случае признания управление счетами услугой, необходимо будет платить НДС, а во втором случае, если предоставлена лицензия, то нет.

Федор Гудков считает, что на данный момент также затруднительно проверить подлинность субъекта, чьим имуществом пользуются, с вытекающей отсюда проблемой определения места оказания услуг достоверно и точно, и, соответственно, невозможностью точно определить, какие действия выполнялись с использованием сети.

Дело осложняется тем, что услуги, оказываемые в Интернете, как правило, носят комплексный характер, и имеют сразу несколько результатов и одну оплату. В результате мультипредметный договор не разграничен по стоимости каждой услуги и условиями налогообложения по каждой из них, соответственно, должны быть применены разные правила налогообложения. Следовательно, в целях налогообложения необходимо разделить эту стоимость договора на количество услуг и цену каждой из них. Правда, если исходить из подхода, в соответствии с которым для разных видов услуг будут применяться различные условия налогообложения, то, по мнению Федора Гудкова, налоговые органы и граждане просто запутаются в формах отчетности и суммах, которые будут полежать уплате. В связи с этим эксперт предлагает ввести дифференцированное налогообложение по видам услуг, оказываемых в сети. Он также предлагает расширить классификацию этих услуг по общим родовым признакам, разделив их условно на три большие группы:

услуги по предоставлению пользования цифровых платформ, коммуникационных приложений и т. д. как услуги связи;
услуги по дистанционному использованию аппаратных средств пользователей;
услуги лицензионного типа.

Предложения об изменении законодательства, направленные на создание стимулов для субъектов цифровой экономики

Эксперты считают, что в условиях активной цифровизации экономики одной из первостепенных задач для поддержания конкурентоспособности российской налоговой системы в мире является разработка качественных и эффективных мер стимулирования, направленных на поддержку российских компаний, которые развивают и реализуют цифровые услуги, электронные услуги, а также разрабатывают программное обеспечение в России. По мнению менеджера налоговой и таможенной практики офиса Dentos в Москве Яны Бутримович, необходимо ввести налоговый вычет для частных инвесторов, вкладывающих свои средства в высокотехнологичные компании на начальных уровнях развития, то есть в стартапы. Для этого она предложила принять закон, который будет включать положения по уменьшению НДФЛ, уплачиваемый инвесторами, на сумму произведенных инвестиций, но не более 50% от этой суммы и с определенным ограничением по верхнему порогу.

Кроме этого, планируется предусмотреть уменьшение минимального срока владения акциями (долями) высокотехнологичной компании с пяти до двух лет, необходимый для освобождения от НДФЛ инвестиционного дохода, полученного компанией в результате продажи акций (п. 18 ст. 1 Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 395-ФЗ "О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации"). Целью предложения является кратное увеличение высокоэффективных инвестиций в перспективные технологичные компании на начальных уровнях развития. По оценкам экспертов, это поможет увеличить доходность инвестиций до 19%. А без уменьшения НДФЛ после пяти лет владения акциями доходность окажется отрицательной (–1,4%, а после двух лет –0,2%).

От эксперта также поступило предложение по оптимизации обложения НДС в условиях цифровой экономики и установлению более преференциальных условий для компаний, которые развивают и реализуют электронные услуги, IT-услуги и программное обеспечение. Инициатива предусматривает прежде всего введение освобождения от НДС налогоплательщика, который реализует на территории РФ программное обеспечение. И в то же время она считает нужным закрепить возможность отказаться от этой льготы, если она является для налогоплательщика бременем, и он не может вычесть входящий НДС по товарам и услугам, необходимым для реализации этих услуг. Кроме этого, при экспорте электронных услуг, по мнению эксперта, существует определенная дискриминация. Для далеких от цифровой экономики компаний, которые экспортируют товары, например, табуретки, производство этих табуреток обходится дешевле, чем для другой организации, которая экспортирует высокотехнологичные электронные или IT-услуги, поскольку при экспорте товаров ставка НДС определяется как 0% (п. 1 ст. 164 НК РФ), и компания может вычесть входящий НДС, необходимый для производства этих товаров, а высокотехнологическая компания должна будет заплатить до 18%. Если при экспорте услуг Россия не является местом реализации этих услуг, то тогда такая реализация не будет объектом обложения НДС, и соответственно, входящий НДС для такой компании становится бременем.

Налоговое резидентство физических лиц: новые правила

Очевидно, что цифровая экономика стремительно развивается, а бизнес становится трансграничным. Это позволяет ему извлекать прибыль с помощью Интернета, не имея отдельного офиса, а предлагая свои услуги через мобильное приложение. Мировая конкуренция в силу высокой мобильности человеческих ресурсов и бизнеса смещается в сторону конкуренции за людей, за их умения и навыки, и понятно, что высококвалифицированные специалисты, в том числе владельцы бизнеса, могут работать практически в любой точке мира. Поэтому эксперты считают, что в российском законодательстве должен быть пересмотрен принцип определения налогового резидентства физических лиц, который в настоящее время определен количеством дней – 183, проведенных на территории России (п. 2 ст. 207 НК РФ), так как он уже не соответствует современным экономическим реалиям. Однако, эксперты не сошлись во мнении, в какую сторону необходимо изменять количество дней для признания лица резидентом: увеличения или уменьшения, однако, на текущий момент правила определения налогового резидентства не способствует привлечению таких лиц в российскую юрисдикцию. Соответственно, по мнению экспертов, необходимо принять такие меры, чтобы высококвалифицированные специалисты из России проводили больше времени здесь. Кроме того, именно местонахождение получателя услуг сейчас влияет на налогообложение организаций.

В свою очередь эксперты, являющиеся инициаторами изменений в системе налогообложения в России, выражают надежду, что проблемы бизнеса будут приняты во внимание в первую очередь при разработке и принятии именно тех решений, которые будут выгодны и просты для предпринимательства.

Уход бизнеса в оффшоры — это проблема мирового масштаба.

Страны во всем мире сталкиваются со стратегиями по минимизации налогообложения путем распределения налогооблагаемого дохода в страны с низким или нулевым уровнем налогового бремени и снижению налогооблагаемой базы в стране происхождения капитала.

BEPS = уход от налогов

Размывание налогооблагаемой базы и вывод прибыли из-под налогообложения (Base Erosion and Profit Shifting — BEPS) является мировой проблемой, которая требует глобальных решений. В самом широком понимании BEPS означает совокупность схем налогового планирования, используемых транснациональными компаниями для искусственного вывода налогооблагаемой прибыли из-под налогообложения в тех странах, где эта прибыль была получена.

Результатом использования BEPS является очень низкая налоговая нагрузка на доходы мультинациональной компании в целом, а также так называемое «двойное неналогообложение», то есть ситуация, когда компания не платит налоги ни в юрисдикции, где доходы были получены, ни там, где они были задекларированы в целях налогообложения.

Практика использования BEPS приводит к фундаментальным искажениям в принципах справедливой конкуренции, поскольку крупные компании, использующие BEPS в целях минимизации своих налоговых обязательств, возникающих в разных странах, получают сравнительные коммерческие преимущества в сопоставлении с предприятиями, ведущими свою деятельность преимущественно на национальном уровне.

Вопросы деоффшоризации обсудят на семинаре 15 ноября.

Семинар построен на доступном объяснении механизма работы норм налогового и валютного законодательства, антизлоупотребительных концепций на рассмотрении последних практических кейсов налогоплательщиков.
Приходите!

План по BEPS

В 2013 году под председательством РФ в лидеры стран G20 и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) одобрили План действий по борьбе с размыванием налогооблагаемой базы и вывод прибыли из-под налогообложения (план по BEPS), который включает в себя меры, направленные на совершенствование международной налоговой политики и налогового администрирования, по 15 направлениям с целью противодействия уклонению от налогообложения, включая использование офшорных схем.

Содержание Плана по BEPS:

1. Вызовы «цифровой экономики», электронная торговля. Позволяют продавать товарами и оказывать услуги в любой стране без фактического присутствия (постоянного представительства) там налогоплательщика.

2. Противодействие «двойному неналогообложению», которое возникает вследствие различий в налоговых правилах разных стран (т.н. treaty shopping).

3. Ужесточение правил налогообложения прибыли контролируемых иностранных компаний.

4. Ограничение возможностей по размыванию налоговой базы за счет процентных и иных финансовых выплат, в частности страховых в сделках с взаимозависимыми лицами.

5. Противодействие «вредоносной» налоговой практике (конкуренции между юрисдикциями). Задача ОЭСР выявлять такие налоговые режимы и добиваться устранения такой конкуренции.

6. Установление примата экономического содержания над формой. Так, предусматривается разработать механизмы противодействия использованию компаний-оболочек (SPV) для целей применения льгот, предусмотренных соглашениями об избежании двойного налогообложения.

7. Изменение определения постоянного представительства для предотвращения искусственного избежания получения статуса постоянного представительства. В результате, если иностранная организация не получает статус ПП (например, не осуществляет деятельность на строительной площадке, не пользуется недрами, не продает товары со склада и т.д.) и одновременно получаемые доходы не облагаются налогом на доход в стране резидентства, то снова возникает ситуация двойного неналогообложения.

8-10. Совершенствование правил трансфертного ценообразования, в первую очередь в сфере нематериальных активов. Предполагается внесение изменений в рекомендации ОЭСР по трансфертному ценообразованию, которые касаются определения нематериальных активов, их собственника (юридического и фактического), а также введения новых методик оценки стоимости НМА на основании дисконтированных денежных потоков.

11. Разработка методологии по сбору и анализу данных о BEPS (в т.ч оценка масштабов и последствий от BEPS, а также влияния мер, принятых для противодействия BEPS).

12. Разработка глобальных обязательных стандартов по раскрытию налогоплательщиками фактов «агрессивного налогового планирования». В качестве примера приводится опыт США, когда вводятся правила по обязательному раскрытию налоговым органам применяемых налогоплательщиками схем, в т.ч. и в отношении консультантов. Несоблюдение требований влечет существенные санкции как для налогоплательщика, так и консультанта.

13. Пересмотр требований к содержанию документации о ценообразовании, представляемой налогоплательщиком в целях контроля трансфертного ценообразования. Стандарт такой отчетности (Country-by-Country Reporting) для транснациональных компаний предполагает раскрытие «глобальной картины» о доходах, расходах, их распределении, суммах выплаченных налогах, фактическом месте осуществления деятельности.

14. Повышение эффективности разрешения международных налоговых споров рамках соглашений об избежании двойного налогообложения.

15. Разработка и принятие универсального многостороннего соглашения (Multilateral Instrument) для единовременного внесения изменений в действующие соглашения об избежании двойного налогообложения (с учетом исполнения вышеуказанных 14 пунктов).

Обзор актуальных вопросов и судебной практики в области деофшоризации — одна из тем семинара, который пройдет 15 ноября.

Слушателям будут раскрыты вопросы, касающиеся как корпоративного налогообложения, так и личных капиталов (private wealth).
Записывайтесь!

Конвенция МLI

В мае 2019 года в России ратифицирована многосторонняя Конвенция (MLI) по выполнению мер, относящихся к налоговым соглашениям, в целях противодействия размыванию налоговой базы и выводу прибыли из-под налогообложения".

Благодаря MLI принципы, предусмотренные планом BEPS, распространятся сразу на большое количество Соглашений об избежании двойного налогообложения.

Это еще один шаг в процессе деофшоризации. Пользоваться налоговыми льготами в сделках с иностранными компаниями станет сложнее.

Конвенция касается двусторонних соглашений об избежании двойного налогообложения, которыми компании могут пользоваться как схемами для ухода от налогов.

Многосторонняя Конвенция будет применяться к 71 соглашению, заключенному РФ с иностранными государствами.

Для Российской Федерации многосторонняя Конвенция вступила в силу с 1 октября 2019 года.

В отношении налогов у источника многосторонняя Конвенция будет применяться с 1 января 2020 года применительно к соглашениям об избежании двойного налогообложения, заключенным с юрисдикциями, которые уже ратифицировали многостороннюю Конвенцию. В отношении всех других налогов — не ранее 1 января 2021 года.

О том, каких структур коснется MLI, расскажут на семинаре. На мероприятии также расскажут о новых требованиях экономического присутствия в офшорах.
Приходите!

Александра Коваль Директор Клуба Россия-ОЭСР опубликовано 2020-02-03 08:46:15 Налоги · Цифровая экономика

Новое заявление Инклюзивной основы BEPS ОЭСР

29-30 января 2020 г. было утверждено новое заявление Инклюзивной основы BEPS о подходе к решению налоговых проблем, возникающих в результате цифровизации экономики.

Этот документ стал продолжением реализации идей, заложенных в Политической записке, принятой в январе 2019 г., в которой предложения были сгруппированы по 2 направлениям.

В рамках первого направления страны стремятся понять, как существующие правила налогообложения доходов многонациональных корпораций (МНК) могут быть изменены с учетом цифровизации мировой экономики. ОЭСР предлагает изменение правил в отношении распределения прибыли и определения устойчивой связи в условиях цифровизации.

Работа по второму направлению предполагает решение остающихся проблем, связанных с BEPS, нерешенность которых и сегодня позволяет МНК выводить прибыль в налоговые гавани.

В отношении первого компонента (направления), по мнению ОЭСР, необходимо учитывать следующие аспекты:

распределение налоговых прав между юрисдикциями
сложившиеся подходы к применению концепции постоянного представительства и принципа вытянутой руки
будущее многостороннего налогового сотрудничества
предотвращение односторонних мер
интенсивное политическое давление с целью обложения налогом высоко цифровизированных МНК

Основываясь на материалах, полученных в ходе публичных консультаций, Инклюзивная основа представила подробную программу работы в мае 2019 г., которая была одобрена министрами финансов и лидерами стран G20 в июне.

И вот, в начале 2020 г. Инклюзивная основа согласовала план архитектуры Единого подхода к первому направлению, который послужит основой для переговоров на площадке ОЭСР.

Переговоры должны завершиться к концу 2020 г. Ожидается, что любое основанное на консенсусе соглашение должно включать обязательство членов Инклюзивной основы реализовать это соглашение и одновременно отозвать принятые ими односторонние действия.

ОЭСР предлагает единый подход!

В заявлении Инклюзивной основы содержится краткое описание архитектуры единого подхода к первому компоненту, который будет использоваться в качестве основы для переговоров по согласованному решению. Документ также дополняется пересмотренной Программой работы для первого компонента, в которой определена оставшаяся работа, которую необходимо выполнить к концу 2020 года.

Единый подход, предложенный ОЭСР, предназначен для адаптации налоговых прав с учетом новых бизнес-моделей и расширения налоговых прав юрисдикций рынка. ОЭСР определяет юрисдикции рынка как юрисдикции, в которых группа МНК продает свои продукты или услуги или, в случае предприятий с высокой степенью цифровизации, предоставляет услуги пользователям или запрашивает и собирает от них данные или материалы. По сути, это юрисдикции, где находятся пользователи цифровых услуг.

Новый подход, предложенный ОЭСР, направлен на восстановление стабильности международной налоговой системы при помощи более эффективных процедур предотвращения и разрешения споров.

Суммы А, В, С…

Для достижения этих результатов подход охватывает 3 типа налогооблагаемой прибыли, которая может быть распределена на юрисдикцию рынка: Сумма A, Сумма B и Сумма C.

Сумма A - доля остаточной прибыли, распределяемая между юрисдикциями рынка с использованием формального подхода, применяемого на уровне группы МНК (или бизнес-направления). Это новое право налогообложения может применяться независимо от наличия физического присутствия. Сумма А отражает прибыль, связанную с активным и устойчивым участием бизнеса в экономике юрисдикции рынка.
Сумма B - фиксированное вознаграждение на основе принципа вытянутой руки для определенных базовых функций дистрибьюции и маркетинга, которые выполняются в юрисдикции рынка.
Сумма C - доход по сумме C покрывает любую дополнительную прибыль, если функции внутри страны превышают базовую активность, компенсируемую по сумме B. Объем суммы C все еще обсуждается.

Каждый из этих 3 видов налогооблагаемой прибыли имеет различную область применения, однако могут возникать и пересечения. Устранять их необходимо будет за счет согласованных на международном уровне правил.

В отличие от суммы A, суммы B и C не создают никаких новых прав налогообложения. Налогооблагаемая прибыль, которая может быть отнесена к юрисдикциям рынка в соответствии с суммами B и C, основана на существующих правилах распределения прибыли (включая зависимость от физического присутствия). Корректность определения прибыли в рамках сумм В и С зависит от усилий по улучшению применения на практике принципа вытянутой руки. Поэтому подход на основе формул (без связи с принципом вытянутой руки) применяется только в случае суммы A.

Что такое Сумма А и как с ней быть? Основным ответом на налоговые вызовы, связанные с цифровизацией экономики, является новое право налогообложения на часть остаточной прибыли, распределяемой между юрисдикциями рынка.Применение правила будет ограничено большими группами МНК, которые соответствуют новому критерию взаимосвязи с юрисдикцией рынка и согласованной величине прибыли Суммы А. ОЭСР подчеркивает, что параметры должны быть разработаны таким образом, чтобы не создавать ситуации двойного налогообложения, а также быть согласованными с принципом вытянутой руки.

В отношении каких компаний применяется новое право налогообложения?

Компании, подпадающие под действие нового права налогообложения в отношении Суммы А, будут относиться к двум категориям.

1. Автоматизированное предоставление цифровых услуг

Это касается компаний, получающих доход от автоматизированного предоставления цифровых услуг, которые предоставляются на стандартизированной основе для большого числа клиентов или пользователей в разных юрисдикциях. Речь идет о следующих бизнес-моделях (ожидается, что будет приведен неисчерпывающий список):

поисковые системы
социальные сети
посреднические платформы, включая торговые площадки, независимо от того, используются ли они предприятиями или потребителями
стриминговые платформы
онлайн-игры
услуги облачных вычислений
рекламные услуги-онлайн

2. Бизнес, ориентированный на потребителя

Эта категория охватывает компании, которые получают доход от продажи товаров и услуг того типа, который обычно продается потребителям, то есть физическим лицам, которые приобретают товары для личного пользования, а не для коммерческих или профессиональных целей. Это позволит включить в сферу действия нового налогового права не только компании, которые продают товары и услуги напрямую потребителям, но и те компании, которые продают потребительские товары косвенно через сторонних посредников или посредников, которые выполняют рутинные задачи, такие как мелкая сборка и упаковка.

ОЭСР ожидает, что определение бизнеса, ориентированного на потребителя, будет охватывать:

продукты для ПК (например, программное обеспечение, бытовая техника, мобильные телефоны)
одежда, туалетные принадлежности, косметика, предметы роскоши
фирменные продукты и напитки
модели франшизы, такие как лицензионные соглашения, касающиеся ресторанного и гостиничного сектора
автомобили

Но есть и исключения… ОЭСР отмечает, что производители и продавцы в сфере добывающей промышленности не будут охвачены определением бизнеса, ориентированного на потребителя, даже если эти товары будут включены далее по цепочке поставок в потребительские товары. Финансовые и страховые услуги, ориентированные на потребителя, не будут включаться в данную категорию из-за жестких требований пруденциального надзора, лицензирования, направленных на защиту потребителей в юрисдикции рынка.

ОЭСР признает, что сохраняется вопрос в отношении нерегулируемых секторов финансовых услуг. Не понятен подход к платформам p2p-кредитования и криптобиржам.

Новые правила не для всех.

Чтобы обеспечить пропорциональность административного бремени и потенциальных выгод, ОЭСР предлагает применять новое право с учетом пороговых значений. Сначала оно будет ограничено группами МНК с определенным порогом дохода. Эта сумма может быть аналогична цифре, установленной в соглашении по обмену межстрановыми отчетами CbC MCAA - 750 миллионов евро. Это позволит избежать ненужных затрат на соблюдение требований для малых предприятий, а также обеспечит возможную инфраструктуру для хранения и обмена информацией. Помимо этого, будут применяться дополнительные правила и пороговые значения, которые будут согласованы в ОЭСР.

Как работает правило взаимосвязи (nexus rule)? Для МНК, к которым применяется требования Суммы А, будет определено новое правило взаимосвязи на основе показателей значительного и устойчивого взаимодействия с юрисдикциями рынка. Для компаний, автоматизировано предоставляющих цифровые услуги, порог дохода будет единственным тестом, необходимым для создания взаимосвязи. Для форм бизнеса, ориентированных на потребителя, будут установлены и дополнительные критерии.

Налоговая база.

В отличие от традиционного подхода с использованием трансфертного ценообразования «отдельных организаций», расчет суммы A будет основываться на измерении прибыли, полученной в рамках консолидированной финансовой отчетности группы. Расчет Суммы A основан на формуле, предназначенной для определения той части остаточной прибыли, которая должна быть распределена в соответствующих юрисдикциях рынка, поскольку Сумма A применяется только к той части прибыли, которая превышает определенный уровень прибыльности. Как часть этой формулы доля суммы А также может быть оценена для учета различных степеней цифровизации между бизнес-операциями (так называемая «цифровая дифференциация»). В ходе дальнейших переговоров планируется определить уровень прибыльности, выше которой применяется Сумма А, и часть остаточной прибыли, которая поступает в юрисдикции рынка с учетом интересов малых и крупных юрисдикций рынка.

Правила (ключ) распределения.

После определения величины Суммы А необходимо распределить ее среди соответствующих юрисдикций рынка на основе согласованного ключа распределения. Этот ключ распределения будет основан на продажах, которые генерируются взаимосвязью. Правила могут различаться в зависимости от бизнес-модели. Например, для рекламы в Интернете такие правила будут приводить к возникновению доходов в юрисдикции, в которой просматривается реклама, а не в юрисдикции, в которой приобретается реклама.

Сумма A является частью трехуровневой системы распределения прибыли, которая составляет единый подход. На практике это означает, что группа МНК сначала будет применять правила распределения прибыли на основе принципа вытянутой руки (включая суммы B и C), чтобы определить первоначальное распределение прибыли между различными организациями и, следовательно, между юрисдикциями. Соответствующая сумма A из групп МНК, охваченных новыми правилами, будет затем распределена среди соответствующих юрисдикций рынка.

Существующие противоречия.

Предлагаемое перераспределение прав налогообложения в рамках первого компонента потребует повышения налоговой определенности, включая эффективные и обязательные механизмы предотвращения и разрешения споров. ОЭСР признает, что придётся поработать над упрощением предлагаемого решения.

3 декабря 2019 г. Генеральному секретарю ОЭСР Анхелю Гурриа было направлено письмо министра финансов США, в котором была вновь подтверждена политическая поддержка со стороны США многостороннего решения, в т.ч. предложение о реализации первого компонента на основе «safe harbour», то есть, когда определенная группа МНК согласилась бы на глобальной основе следовать согласованным на уровне ОЭСР правилам. Однако многие страны-члены Инклюзивной основы выражают обеспокоенность тем, что реализация первого компонента на основе принципа «safe harbour» может создать серьезные трудности для достижения целей пересмотра правил и повысить неопределенность.

Сохраняются следующие вопросы, в отношении которых странам сложно достичь консенсуса:

обязательный характер механизмов предотвращения и разрешения споров
предложение некоторых членов оценить доли Суммы А для учета различных степеней цифровизации между бизнес-операциями («цифровая дифференциация»)
предложение некоторых стран учитывать региональные факторы при расчете и распределении Суммы A (посредством региональной сегментации)

Некоторые юрисдикции и компании выразили обеспокоенность по поводу продолжающегося применения налогов на цифровые услуги (DST). Такие меры применяются, например, в Великобритании - с апреля 2020 г. правительство введет новый налог в размере 2% на доходы поисковых систем, социальных сетей и онлайн-площадок, которые получают прибыль от пользователей из Великобритании.

Следующая встреча Инклюзивной основы запланирована на начало июля. На этой встрече предполагается достичь согласия по ключевым политическим особенностям решения, что послужит основой для политического соглашения в конце 2020 г.

«В будущем на рынке останется два вида компаний: те, кто в Интернете и те, кто вышел из бизнеса», - Билл Гейтс. Данная цитата как нельзя лучше отражает реалии современной экономики. Применение интернет-технологий расширяет возможности бизнеса, и сегодня мы видим, как интернет осваивает экономическое пространство. По средствам современных технологий люди продают товары и зарабатывают деньги, а значит и Интернет-операции должны подлежать налогообложению. Как это сделать? Нет ли здесь противоречий? Какие формы контроля Интернет- пространства существуют и какие у них недостатки? На данные вопросы мы постарались ответить в своем исследовании.

Из определения цифровой экономики как формы ведения хозяйственной деятельности информационного общества, которая характеризует совокупность отношений, складывающихся в системе цифрового производства товаров и услуг, их распределения, обмена и потребления, следует выделение следующих отраслей:

– Электронная торговля (e-trade) – интернет-магазины;

– Электронные деньги (e-cash) – виртуальные денежные средства;

– Электронный маркетинг (e-marketing) – рынок интернет-рекламы;

– Электронный банкинг (e-banking) – системы интернет-банкинга;

– Электронные страховые услуги (e-insurance).

Подробней мы остановимся на рассмотрении электронной коммерции, т.к. данный вид цифровой экономики распространен по всему миру и начинает создавать все более серьезную конкуренцию традиционному бизнесу.

Следует знать, что рынок электронной коммерции подразделяется на три сектора:

1. Сектор «Business-to-Business» (В2В) – операции между предприятиями;

2. Розничный сектор «Business-to-consumer» (В2С) – операции между конечными потребителями товаров/услуг и предприятиями;

3. «Consumer-to-consumer» (C2C), к которому относятся операции, совершаемые между собой конечными потребителями [2].

Ввиду специфики Интернет-торговли даже передовые страны несут налоговые потери, а законодатели и налоговики поставлены в тупик, системам налогообложения может быть нанесен ущерб такого масштаба, что это может привести к ситуации, когда правительства не смогут удовлетворить законные требования своих граждан на социальные услуги.

Например, Вильям Фокс и Дональд Брюс, профессора University of Tennessee, оценивали потери США от нераспространения на Интернет- торговлю "налога на пользование" в 80-95 миллиардов долларов [1]. Россия не стала исключением, отечественные предприниматели оценили качества Интернета как нового бизнес-пространства, с помощью которого можно уходить от налогообложения.

По данным исследовательского агентства Data Insight, оборот Интернет-торговли в России за 2014 год составил порядка 380 млрд. руб., т.е. 3,9% всего российского розничного оборота [1]. Темпы роста онлайн- торговли в 6-8 раз превышают темпы роста реальной торговли. К 2016 году, по прогнозам Data Insight, объем рынка онлайн-торговли в России вырастет в 2,5 раза, покупки в сети будут совершать 13-15 млн. россиян на сумму, примерно равную 50 млрд. руб. в месяц. Годовой оборот Интернет-торговли в России по тому же прогнозу составит 690 миллиардов рублей [1]. Россия может оказаться среди тех стран, которые в ближайшие годы понесут огромные налоговые потери, если существующая система налогообложения не будет адаптирована к условиям Интернет-коммерции.

Однако все основные проблемы налогообложения электронной коммерции в России во многом схожи с проблемами налогообложения электронной коммерции в США и в ЕС:

Первая проблема касается налогообложения цифровой (нематериальной) продукции и онлайн-услуг в сегменте В2С и С2С. Электронную коммерцию сложно контролировать – личность и местонахождение покупателя сейчас можно установить зачастую только по данным банковской карты, а если оплата производится через электронную платежную систему, такую, как Web-money, то это вообще невозможно.

Проблема неспособности налоговых органов проследить в данном случае электронные сделки остается нерешенной для всех государств. Нехватка надежных технологий создает ситуацию, когда возможности для уклонения от налогов кажутся бесконечными. Поэтому без развития новых технологий, которые позволят налоговым органам идентифицировать и отслеживать сделки в киберпространстве, не обойтись [2].

Кроме того, происходит кардинальное изменение в механизмах оплаты. Например, некоторые интернет-пользователи на своих сайтах или блогах размещают реквизит Яндекс-кошелька и предлагают оплатить, с формулировкой: «если понравилось». В данном случае оплата происходит исключительно по желанию потребителя, а значит отвергается фундаментальный принцип традиционной оплаты – обязательность [2]. Если такие и подобные принципы получат распространение, авторы смогут зарабатывать без «подушевого налогообложения» социальных групп, что повлечет за собой абсолютную анархию в системе налогообложения.

Вторая проблема для России заключается в неполноценности российского налогового законодательства для регулирования налогообложения электронной коммерции, а именно:

– в российском законодательстве на сегодняшний день определение электронной коммерции, Интернет-торговли или других соответствующих определений пока не закреплено, хотя сами термины неоднократно употреблялись в официальных документах [2];

– в российском законодательстве отсутствует классификация цифровых продуктов, т.е. не определено, относить их к товарам или к услугам.

Разграничение цифровых продуктов на продажу товаров или поставку услуг имеет огромное значение, потому что, так же, как и в США и ЕС, в России установлена дифференцированная ставка для этих двух типов сделок. В частности, существуют проблемы относительно экспорта и импорта цифровых продуктов [2]. Если цифровые продукты считать товарами, то, согласно общим правилам, импорт должен подвергнуться обложению НДС по ставке 18%, тогда как экспорт не будет облагаться.

Чтобы отрегулировать налогообложение цифровых товаров, необходимо внести изменения в статьи 38 и 146 российского Налогового кодекса, которые касаются соответственно объектов налогообложения вообще и объектов для взимания НДС, в частности.

Отсутствие возможности определения личности покупателей, их местоположения и статуса (бизнес или потребитель) для того, чтобы проследить электронную сделку еще остается нерешенной и в США, и в ЕС [2]. Пока надлежащее решение не найдено, все доступные средства, такие как самостоятельное декларирование покупателя, расчетный счет, IP-адрес и электронная подпись должны использоваться в качестве временного решения этой проблемы.

Большинство стран самостоятельно занимается разработкой законодательства для налогообложения электронной коммерции, но пока значимого результата это не дает, поскольку Интернет является базой для международной торговли, для эффективного регулирования которой необходимы международные правила [3]. Единственным решением данной проблемы видится унификация налогового законодательства. Большие надежды в этой сфере возлагаются на международные организации – ОЭСР и ВТО.

Единственную идею, которую обсудили и единодушно отвергли правительства во всем мире, включая США и ЕС, – идею введения новых налогов на электронную коммерцию. Потому Россия должна следовать за международной тенденцией и отрегулировать налогообложение электронной коммерции в пределах структуры существующих налогов, не создавая новые.

Однако некоторые налоговые новации в сфере Интернет-коммерции в развитых странах все-таки происходят. Во Франции Парламент внес дополнительную доходную статью в проект бюджета на 2011 год – налог за рекламные объявления, размещенные в Интернете, в размере 1%. Нововведение, касающееся налога на Интернет-рекламу, рекламные агентства восприняли без особого энтузиазма [3].

Думается, что концепция электронной коммерции как общественного блага, основанного на объективной тенденции роста обобществления сфер распределения, обмена и потребления единого воспроизводственного процесса, является наиболее продуктивной основой формирующейся теории налогообложения Интернет-торговли.

Цифровая экономика все больше переплетается с нашим физическим миром. Она влияет на то, как мы совершаем покупки, а также на то, как мы торгуем и инвестируем. Традиционно международные налоговые правила наделяют налогом физическое присутствие компании. Однако за последнее десятилетие цифровизация экономик разрушила такую систему, ввиду возможностей, которые она предлагает компаниям для осуществления операций через границы стран, имея физическое присутствие только в одной.

Это привело к существенным утечкам налогов из-за того, что прибыль не была получена в соответствии с действующей базой налогообложения. В свою очередь, компании с традиционной бизнес-моделью оказались в неблагоприятном положении по сравнению с компаниями с цифровым управлением, поскольку последние платят более низкую эффективную ставку налога. Такая ситуация подрывает один из важнейших принципов Единого рынка Европейского Союза, заключающийся в обеспечении равных условий для всех предприятий.

Налогообложение цифровой экономики 2020: возможность для крупного бизнеса

Ранее, для создания крупного бизнеса в стране-потребителе необходимо было обеспечить физическое присутствие компании, известное как substаnce, путем открытия филиала в этой стране. Однако с развитием цифровой экономики стало возможным начать крупный бизнес на новых условиях.

Цифровая экономика позволила компаниям доставлять рекламу и привлекать клиентов через трансграничные услуги с использованием интернет-платформ. В результате страны-потребители утратили основу (наличие постоянного учреждения) для сбора корпоративных налогов с бизнес-операторов, предоставляющих услуги. За счет этого их налоговые поступления пострадали.

Для восстановления налоговой справедливости, ранее был опубликован документ, где ОЭСР рекомендовало всем оффшорным юрисдикциям требовать от компаний, зарегистрированных в их юрисдикциях, реального присутствия. В случае невыполнения данного документа, многие страны могли быть внесены в черный список.

Поэтому, оффшорные юрисдикции не стали рисковать личной репутацией и приняли изменения в законодательстве. Например, Британские Виргинские Острова (БВО) внесли изменения и обязали компании вести бизнес с территории страны, иметь представительство компании и необходимое количество персонала, а также, в случае управления ИС, все оборудование должно находится на территории БВО. Вслед за БВО подобные изменения были ведены в Сент-Китс и Невис.

Налогообложение цифровой экономики 2020: единый подход ОЭСР

Решение налоговых проблем цифровой экономики было одним из основных направлений проекта BEPS ОЭСР с момента его создания и фактически стало темой No 1 в отчете за 2015 год. В нем признается, что оцифрованные бизнес-модели способствуют уклонению от уплаты налогов и двойному неналоговому налогообложению за счет использования различий в налоговых системах стран и изменения прибыли.

На основании проведенного анализа, ОЭСР представила Промежуточный отчет в 2018 году, за которым последовала Политическая записка в январе 2019 года, и которая, естественно, ведет к 2020 году и является установленным периодом для достижения глобального консенсуса.

В качестве основы для возможного глобального консенсуса предложения членов ЕС были ограничены двумя дополнительными столпами, а именно:

перераспределением прибыли и пересмотренным правилам взаимосвязи
глобальным механизмом противодействия эрозии налоговой базы.

Таким образом, был предложен единый подход ОЭСР, который должен быть приемлем как для бизнеса, так и для правительств со всего мира. Компании, входящие в сферу охвата, сталкиваются с тремя уровнями распределения прибыли и классифицируются по суммам:

Сумма A — доля предполагаемой остаточной прибыли, распределенная по юрисдикциям рынка с использованием формального подхода, то есть новых прав на налогообложение
Сумма B — фиксированная ставка вознаграждения за базовые функции маркетинга и распространения, которые выполняются в юрисдикции рынка
Сумма С — обязательные и эффективные механизмы предотвращения и разрешения споров, относящиеся ко всем частям заявки, включая любую дополнительную прибыль, если функции внутри страны превышают базовую деятельность, компенсируемую по сумме В

Отправной точкой для определения прибыльности компании будет чистая операционная маржа, а именно то, что сообщается финансовым регуляторам, а не налоговые данные компаний.

Налогообложение цифровой экономики 2020: отчетность для многонациональных компаний

В соответствии с Мероприятием BEPS все крупные многонациональные предприятия должны подготовить отчет по каждой стране (CbC) со сводными данными о глобальном распределении доходов, прибыли, уплаченных налогов и экономической деятельности между налоговыми юрисдикциями, в которых они работают. Затем отчет CbC необходимо будет передать налоговым администрациям в этих юрисдикциях для использования в трансфертном ценообразовании высокого уровня и для оценки рисков BEPS.

Также, в 2018 году параллельно с работой ОЭСР Комиссия ЕС, выпустила два проекта директив, посвященных налогообложению цифрового бизнеса. В одной директиве была предложена временная мера обеспечить ту деятельность компаний, которая ранее не облагалась налогом, приносить немедленные доходы соответствующим государствам.

Также, временная мера предусматривает 3%-й налог, применяемый к выручке, а не к прибыли компаний, доход которых составляет более 750 млн евро в год. Принимая во внимание тот факт, что на уровне ЕС достигнут консенсус относительно дальнейших действий, ряд европейских стран решили в одностороннем порядке ввести налог на цифровые услуги на временной основе.

Временный налог уже ввели такие страны, как Франция, Чехия, Польша и Италия. Так, например, с апреля 2020 года, Франция начнет использовать налог в размере 3%, а Великобритания — в размере 2% с продаж платформенных услуг, сервисов поиска и рекламы. Однако обе страны указали, что эти налоги не будут применяться, если ОЭСР заранее заключит многостороннее соглашение.

Теперь возникает еще один вопрос в отношении финансовой отрасли B2B и B2С. Такие предприятия столкнутся с новым правилом связи, зависящим не от физического присутствия компаний, а от продаж.

Предложения, выдвинутые как ОЭСР, так и Комиссией ЕС, затрагивают гораздо более широкий спектр и ставят вопрос о необходимости изменения баланса между источником и налогом по месту регистрации компании, который в настоящее время применяется для распределения прибыли.

Таким образом, до конца 2020 года ожидается комплексная разработка для решения вопроса в налогообложении цифровой экономики. Предполагается, что окончательное решение этих вопросов станет идеальным для обеспечения согласованной, перспективной международной налоговой системы, которая не будет препятствовать инвестициям и росту при одновременном обеспечении справедливого налогообложения.

Специалисты компании Offshore Pro Group, ежедневно следят за изменениями налоговой политики. Если вы желаете детально разобрать вопросы, касающиеся налогообложения вашего бизнеса, свяжитесь с нами по электронной почте: info@offshore-pro.info.

Читайте другие интересные статьи портала InternationalWealth.info:

Социальный опрос показал, что 74% граждан Евросоюза хотят, чтобы Европарламент проводил решительные действия для предотвращения отклонения от уплаты налогов. Три четверти респондентов считают, что действующие…

Еврокомиссия в последние годы усиленно занимается вопросами корпоративного налогообложения в ЕС, считая это наиболее приоритетным направлением своей деятельности. В сентябре 2017 года на повестке дня…

Читайте также: