Какова роль судебных концепций в борьбе с уклонением от уплаты налогов

Опубликовано: 12.05.2024

Предваряя разговор о судебных доктринах, следует сказать о Вестминстерском подходе, вывод о неприемлемости которого послужил началом для их применения.

В 1935 г. судья Джон Сандерленд выразил принципиальную позицию Верховного суда США о том, что право налогоплательщиков избегать налогов с использованием всех разрешенных законами средств никем не может быть оспорено.

В деле Службы внутренних доходов против Герцога Вестминстерского, рассмотренном в 1936 г. Палатой Лордов Великобритании, суд постановил, что любое лицо вправе организовать свои дела таким образом, чтобы налоги, взимаемые в соответствии с законодательством, оказались бы меньше, чем они были бы в обычной ситуации, исходя из того, что налогоплательщик вправе получать выгоду в виде определенных налоговых последствий предпринятых им действий.

Таким образом, сложился традиционный или «вестминстерский» подход к налоговому планированию, согласно которому налоговые органы вправе взыскивать налоги с налогоплательщика, исходя из формы действий налогоплательщика (например, формы сделок) и их правовых последствий. Налогоплательщик же вправе организовывать свои дела таким образом, чтобы получать максимальную налоговую экономию; суды обязаны признавать законность таких действий налогоплательщика и их налоговых последствий. В соответствии с Вестминстерским подходом суды обязаны оценивать как существо, так и форму сделок, предпринятых налогоплательщиком. В последнее время наблюдается отход от Вестминстерского подхода, который допускает применение схем налоговой оптимизации, когда конкретная операция является лишь одним из элементов схемы, а если рассматривать схему в целом, то становится очевидным, что действия по ее созданию предприняты налогоплательщиком исключительно в целях минимизации налогов, а не для достижения какого – либо микроэкономического результата. Такое поведение налогоплательщика считается неприемлемым, поэтому, оценивая существо и форму сделок, суды рассматривают преследуемые налогоплательщиком цели: микроэкономический результат или налоговая экономия либо и то, и другое. Преодолевая Вестминстерский подход, мировой практикой для оценки истинных результатов операций в налоговых целях были выработаны и применяются особые судебные доктрины. Указанные доктрины применялись в мировой практике для признания сделок не соответствующими требованиям налогового законодательства по мотивам их заключения с целью уклонения от уплаты налогов либо незаконного обхода налогов.

Это доктрины: «существо над формой» (equity above the form), «деловая цель» (business purpose), «сделка по шагам» (step transactions), которые используются большинством развитых страны Америки и Европы (США, страны Евросоюза).

Доктрина «существо над формой» направлена на определение налоговых последствий мнимых сделок, исходя из их существа, а не формы, при несоответствии которой фактически сложившимся отношениям между сторонами сделки, налоговые последствия определяются исходя из них, независимо от того, стороны предполагали их либо нет (выплаты акционеру/участнику по различного рода гражданско-правовым договорам могут рассматриваться как «завуалированные» дивиденды, переквалификация посреднических сделок в сделки купли-продажи с отсрочкой платежа, расходы (как и доходы) по договору аренды при отсутствии государственной регистрации уменьшают налогооблагаемые доходы налогоплательщика при определении налоговой базы по налогу на прибыль, амортизируемое имущество начинает амортизироваться с момента его фактического ввода в эксплуатацию).

Доктрина «деловой цели» состоит в том, что если сделка не достигает деловой цели, то она не влечет предусмотренных ею налоговых последствий для сторон (например, при реорганизации в соответствии со ст. 11 Директивы ЕЭС «О слияниях»). Если единственная цель сделки заключается в уклонении от уплаты либо обходе налогов, то такая сделка не имеет деловой цели (трудоустройство социально незащищенных групп граждан для получения налоговых льгот в РФ до 1 января 2002 года в соответствии с ч. 2 ст. 7 Закона РФ «О налоге на прибыль предприятий и организаций»).

Доктрина «сделки по шагам» применяется для определения налоговых последствий притворных сделок, когда суд при рассмотрении конкретной сделки устраняет промежуточные операции, не приводящие ни к какому микроэкономическому результату, и оценивает реально достигнутый микроэкономический результат, исходя из того, что налогоплательщики дробят сделку, связанную с существенными налоговыми последствиями, на ряд промежуточных сделок (шагов), позволяющих оптимизировать указанные налоговые последствия (трейдеры Юкоса, модель с Британской компанией, фактическими бенефициарами которой являются российские физические лица). Результат применения доктрины – отказ от предоставления налоговой выгоды, на которую стороны рассчитывали при дроблении сделки и возложение обязанности по уплате налогов, исходя из налоговых последствий по основной сделке, с применением мер принуждения за нарушения налогового законодательства. Указанная доктрина имеет много общего с доктринами: «существо над формой» и «деловой цели».

Если в мире судебные доктрины борьбы с уклонением от уплаты налогов формировались путем преодоления Вестминстерского подхода, то в России их формирование началось с концепции «добросовестности налогоплательщика», которая должна учитываться при оценке налоговых последствий совершаемых им операций, изложенной в качестве правовой позиции Конституционного Суда РФ в Постановлении от 12 октября 1998 года № 24-П, а как общий критерий оценки правомерности действий налогоплательщика презумпция добросовестности налогоплательщика получила широкое распространение после Определения КС РФ от 25 июля 2001 г. № 138-О.

В НК РФ как в кодифицированном акте налогового законодательства должна быть четко определена грань между законными и незаконными способами уменьшения налогообложения путем установления в соответствующих случаях дозволений и запретов с регламентацией оснований и порядка их применения. Вместо этого применяется критерий добросовестности налогоплательщиков, использование которого ведет к неограниченному административному усмотрению налоговых органов и судебному усмотрению.

При этом в Определении КС РФ от 16 октября 2003 г. № 329-О КС РФ указал, что решение вопроса о добросовестности как связанное с установлением и исследованием фактических обстоятельств конкретного дела относится к компетенции арбитражных судов. После этого в Определении КС РФ от 18 января 2005 г. № 36-О указано, что универсализация арбитражными судами выводов о презумпции недобросовестности, содержащихся в Определении КС РФ от 25 июля 2001 г. № 138-О, недопустима. Далее КС РФ фактически применял правовую позицию о недобросовестности, хотя избегал употребления указанного термина. При этом предполагается то, что на недобросовестных налогоплательщиков не распространяются права и гарантии их реализации, которые предоставляются добросовестным налогоплательщикам.

Пресс-служба КС РФ распространила заявление Секретариата КС РФ об Определении КС РФ от 8 апреля 2004 г. № 169-О, которым было разъяснено в каких случаях применяется критерий добросовестности налогоплательщика: 1. Когда игнорируется публичный интерес при реализации гражданских прав; 2. Когда сделки носят фиктивный характер, так как по мнению Секретариата КС РФ такие сделки не соответствуют критерию деловой цели. ВАС РФ рекомендовал арбитражным судам руководствоваться указанным заявлением в письме ВАС РФ от 11 ноября 2004 г. № С5-7/уз-1355.

Далее критерий добросовестности налогоплательщика применялся в практике арбитражных судов с прямой ссылкой на разумную деловую цель. В качестве доказательств недобросовестности применялись, в частности, следующие: непрофильность операции, совершение их не по месту основной деятельности, использование системы расчетов, направленной на уклонение от уплаты налогов, отсутствие разумной деловой цели заключаемых сделок, вовлечение в процесс производства, оказания услуг и поставок товаров исключительно субъектов предпринимательской деятельности, правомерность регистрации и реальность деятельности которых вызывают сомнения, фиктивность операций, которая смешивается с отсутствием деловой цели.

Завершился процесс реализации принципа презумпции добросовестности налогоплательщика и развития критерия деловой цели принятием Пленумом ВАС РФ Постановления от 12 октября 2006 г. № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды».

Налоговые органы имеют возможность использовать судебный механизм для борьбы с уклонением от уплаты налогов. Мировой практикой выработаны специальные судебные доктрины, применяемые судами для признания сделок, не соответствующими требованиям законодательства по мотивам их заключения с целью уклонения от уплаты налогов или незаконного обхода налогов .

Доктрина «существо над формой» (equity above the form) направлена на определение налоговых последствий мнимых сделок. Концепция, лежащая в основе этой доктрины, состоит в том, что юридические последствия сделки определяются в большей степени ее существом, нежели формой. Иными словами, если форма сделки не соответствует отношениям, которые фактически реализуются между сторонами сделки, возникают налоговые последствия, соответствующие существу сделки или реально возникшим отношениям, которые стороны могли и не предполагать.

В качестве примера можно привести договор аренды имущества между дочерней и холдинговой компаниями, заключаемый в целях обхода двойного налогообложения дивидендов, распределяемых дочерней компанией. В таком случае при выплате дивидендов под видом арендной платы может быть применен принцип «фактических дивидендов» (constructive dividends или hidden profit distributions) , согласно которому выплаты различного рода, производимые компанией ее акционерам, хотя и не выраженные в форме дивидендов, могут быть признаны распределением дивидендов. К компании, фактически распределяющей дивиденды под видом арендной платы (например, при ее выплате в размере, превышающем разумный размер платы за аналогичное имущество, арендуемое лицом, не взаимосвязанным с арендодателем), могут быть применены санкции за уклонение от уплаты налогов. Плательщик вправе доказывать, что распределения дивидендов не было и выплачиваемые суммы не превышали средней рыночной платы за пользование арендуемым имуществом.

Надо сказать, что эта доктрина может иметь и обратный эффект. Так, заинтересованное лицо вправе воспользоваться ею, чтобы доказать, что существо действий должно превалировать над незначительными упущениями в форме сделки при ее заключении. В качестве примера можно привести такой случай. Стороны намеревались заключить договор купли‑продажи имущества с условием распределения в процентном отношении прибыли, получаемой покупателем при последующей перепродаже этого же имущества. Сделка была оформлена как договор комиссии, хотя и с сохранением ряда характерных признаков договора купли‑продажи с условием. При ее реализации возникли соответствующие договору комиссии правовые последствия, включая обязанность для покупателя уплаты налога на прибыль предприятий по повышенной ставке как в случае получения дохода от посреднической операции. Налоговая инспекция не приняла во внимание действительные намерения сторон и проигнорировала сущность фактически возникших отношений при исполнении сделки, не соответствующих отношениям комитента и комиссионера. Для разрешения возникшей проблемы стороны обратились в суд с иском о признании договора комиссии договором купли‑продажи с условием и к налоговой инспекции – о взыскании излишне уплаченных сумм налога.

Суть доктрины «деловой цели» (business purpose) состоит в том, что сделка, дающая определенные налоговые преимущества ее сторонам, может быть признана недействительной, если не достигает деловой цели. При этом в целях предупреждения уклонения от уплаты налогов налоговая экономия не признается деловой целью сделки. Например, согласно ст. 11 Директивы ЕЭС «О слияниях» налоговые преимущества, предусмотренные этим актом для компаний, проводящих слияния, поглощения или другие преобразования, не предоставляются, если установлено, что принципиальной целью или даже одной из основных целей, преследуемых сторонами при реорганизации, было уклонение от уплаты налогов или избежание (обход) налогов. Если налоговый орган продемонстрирует, что действия, предпринимаемые сторонами, не обусловлены разумными коммерческими соображениями (valid commercial reasons), такими как рационализация коммерческой деятельности, приближение производства к рынку сырья или рабочей силы и т. п., то презюмируется, что такая сделка имела своей принципиальной целью уклонение от уплаты налогов или избежание налогов. Бремя доказывания обратного возлагается на участников сделки.

В российской судебной практике этот принцип получил широкое развитие и применение, в частности, в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 12 октября 2006 г. № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиками налоговой выгоды» . Дальнейшее развитие эти правила получили в судебной практике, сложившейся после 2006 г. Подробно этот подход рассматривается в главе 28 настоящего учебника.

Доктрина «сделки по шагам» (step transactions) служит для определения налоговых последствий притворных сделок. Притворной называется сделка, заключаемая сторонами для вида, с целью прикрыть другую сделку, которую стороны в действительности желали заключить. Существо этой доктрины сводится к тому, что суд при рассмотрении конкретной сделки «устраняет» промежуточные операции, проведенные сторонами, и рассматривает реально достигнутые итоги. Налогоплательщики нередко дробят сделку, связанную с существенными налоговыми последствиями, на ряд промежуточных сделок, позволяющих достигнуть требуемого результата с гораздо меньшими налоговыми последствиями.

Надо сказать, что доктрина «сделки по шагам» имеет много общего как с доктриной «существо над формой», так и с доктриной «деловой цели», а применяется, как правило, в тех случаях, когда налоговые власти доказывают, что разделение единой сделки на ряд промежуточных «шагов», совершаемых с незначительными временными промежутками, имело своей целью лишь уклонение от уплаты налогов. Результатом применения доктрины может быть отказ от предоставления налоговых льгот, на которые стороны могли рассчитывать при дроблении сделки, установление обязанности уплачивать налоги, соответствующие основной сделке, и в ряде случаев – применение мер ответственности за уклонение от уплаты налогов.

Глава 28

Налогово‑правовые последствия злоупотребления правом и налогового мошенничества

Дата добавления: 2018-09-22 ; просмотров: 351 ; Мы поможем в написании вашей работы!

ФНС выпустила письмо от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@, в котором разъяснила инспекциям, как применять ст. 54.1 НК РФ в борьбе с уклонением от уплаты налогов. Мы подготовили разбор этих рекомендаций и расскажем, что может вызвать вопросы со стороны налоговой, а что законно и не должно приводить к доначислениям.

Когда применяется ст. 54.1 НК РФ

Статья 54.1 НК РФ называется «Пределы осуществления прав по исчислению налоговой базы и (или) суммы налога, сбора, страховых взносов». По мнению ФНС, её основная цель — противодействовать налоговым злоупотреблениям и получению необоснованной налоговой выгоды за счёт уклонения от уплаты налогов.

Такими злоупотреблениями могут быть незаконные уменьшения как налоговой базы, так и суммы самого налога. Но причина всегда в том, что налогоплательщик исказил сведения о фактах хозяйственной жизни или объектах налогообложения. Такое искажение может быть трёх видов:

  1. Скрыли реальные операции. Например, не отразили в составе основных средств фактически используемую недвижимость, в частности под предлогом «недостроя».
  2. Отразили ложные показатели по реальным операциям. Например, исказили данные о производимой продукции, чтобы сделать её неподакцизной, или параметры деятельности, чтобы снизить показатель потенциально возможного дохода. Дробление бизнеса тоже попадает в эту группу.
  3. Отразили фиктивные операции, которых не было на самом деле. Здесь речь в том числе об использовании фиктивных контрагентов, о которых мы поговорим ниже.

Посмотрите на свою компанию глазами налоговой и оцените вероятность выездной проверки

Для каждого вида злоупотреблений в письме есть правила, по которым налоговики должны доначислять налоги.

Так, фиктивные операции вообще не будут учитывать в целях налогообложения. Все расходы и вычеты по ним «снимут» в полном размере. В остальных случаях инспекторы должны выявить истинный экономический смысл операции и доначислить налоги так, как если бы налогоплательщик не допускал нарушений.

Как выявляют сделки с фиктивными контрагентами

Одно из основных условий, которое даёт налогоплательщику право учесть расходы и использовать вычеты — исполнение обязательств по сделке надлежащим лицом (п. 2 ст. 54.1 НК РФ). Это означает, что обязательства должна выполнять сторона договора или лицо, на которое эта обязанность возложена.

Цель этого положения — борьба с использованием документов, составленных от лица фиктивных контрагентов. Это компании, которые работают только «на бумаге», не ведут деятельности и не выполняют в сделке реальных функций, а нужны только для оформления от их имени соответствующих документов. В письме такие компании называют «техническими».

Чтобы квалифицировать сделку как фиктивную и доначислить по ней налоги, инспекторы доказывают, что контрагент относится к «техническим» компаниям, а налогоплательщик должен был знать об этом, но не проявил должной осмотрительности.

Доказывают, что контрагент — техническая компания

Налоговики должны сами доказать, что документы составлены не реальным, а техническим контрагентом. В письме отмечают, что для этого не хватит заключения эксперта-почерковеда о том, что документы подписаны неустановленными лицами, или протокола допроса тех, кто их подписал. Чтобы закрепить факт участия в сделке «технической» компании, нужно найти сразу несколько косвенных доказательств:

  • нет признаков, которые подтверждали бы реальную экономическую деятельность контрагента: отсутствует персонал, сайт, информация о деятельности компании и т.п.;
  • нет условий для исполнения обязательств: персонала, основных средств, активов, складских помещений, транспортных средств, обязательных разрешений и лицензий и т.п.;
  • «техническое» лицо не могло осуществить операцию с учётом времени, места нахождения и объёма необходимых ресурсов;
  • расходы по счёту не соответствуют виду деятельности, по которому совершены спорные операции;
  • поведение участников сделки при заключении договора и принятии исполнения по нему отличалось от общепринятого;
  • документооборот по сделке был нетипичным, а документы заполнены с недочетами или не полностью, в них есть ошибки, которые связаны с формальным подходом (в т. ч. их составлением до операции) и тем, что стороны не планируют как-то защищать свои права (обращаться в суд, подавать претензии и т.п.);
  • в договорах есть условия, отличающиеся от обычных, например, длительные отсрочки платежа, санкции, размер которых намного меньше или больше ущерба от нарушения;
  • цены по договору существенно ниже или выше рыночных;
  • нет документов, которые должны быть исходя из характера исполнения, например, при договоре строительного подряда отсутствует акт о передаче подрядчику стройплощадки;
  • нет оплаты;
  • в расчётах использованы неликвидные активы: небанковские вексели, права требования к третьему лицу и пр.;
  • не приняты меры по защите нарушенных права — отсутствуют претензии, заявления об отказе от договора, обращения в суд;
  • обналичивание денег и их использование на нужды налогоплательщика, его учредителей, должностных или иначе связанных с ним лиц;
  • деньги, перечисленные «техническому» контрагенту, возвращаются налогоплательщику или связанным с ним лицам;
  • печати и документация контрагента на территории налогоплательщика.

По мнению ФНС, у налоговых органов есть все полномочия, чтобы выявить эти обстоятельства. Нужно лишь правильно их использовать и получать от всех участников договора пояснения. При этом налоговикам рекомендовано не ограничиваться формальным набором вопросов, а детально выяснять полномочия, функциональные и должностные обязанности каждого опрашиваемого. И во всех нюансах изучать обстоятельства сделки.

Помимо этого, инспекторам «на местах» рекомендовано проводить осмотры территорий и помещений, а также использовать своё право проводить инвентаризацию имущества и применять её результаты для анализа и воссоздания полного баланса предприятия (товарного баланса, складского учёта и т.п.).

Доказывают, что налогоплательщик не проявил осмотрительность

Если участие «технического» контрагента доказано, инспекторы должны подтвердить, что налогоплательщик не мог не знать о характере деятельности контрагента и хотел уклониться от налогов.

Основное доказательство в таком случае — прямой контакт налогоплательщика с исполнителем по сделке. Например, переговоры и деловая переписка с обсуждением условий сделки, обеспечения, гарантий. Если такого контакта не было, налоговики проверят, проявил ли налогоплательщик должную осмотрительность, когда выбирал контрагента и заключал договор.

ИФНС вправе проводить доначисления, если установлены следующие факты:

  • налогоплательщик не знал о фактическом местонахождении контрагента, его производственных, складских и иных площадей;
  • налогоплательщик не пытался получить информацию о контрагенте: у него нет копий документов, подтверждающих направление запросов;
  • налогоплательщик не анализировал открытые данные о контрагенте;
  • у налогоплательщика нет информации о том, как и почему был выбран контрагент, заключена сделка;
  • нет реального взаимодействия с руководителем, должностными лицами, ответственными сотрудниками контрагента при обсуждении условий и подписании договора;
  • отсутствуют документы, подтверждающие полномочия участников сделки со стороны контрагента;
  • у налогоплательщика нет информации о том, как он узнал о существовании контрагента (реклама в СМИ, сайт, рекомендации).

Доначисляют налоги

Когда налоговики доказали, что в сделке участвовал фиктивный контрагент, а налогоплательщик не мог не знать об этом, они вправе доначислить налоги.

Как правило, саму сделку налоговая не оспаривает — товар получен, работы выполнены, услуги оказаны, но все это делала не «техническая» компания, а кто-то другой. В таком случае все расходы и вычеты по фиктивному контрагенту снимают и заменяют на таковые по реальному исполнителю. Но только при условии, что налогоплательщик сам предоставит информацию о фактическом контрагенте и все документы. Иначе ни вычеты, ни расходы расчётным путем ИФНС определять не будет.

Единственное исключение — когда сам факт расходов налоговая тоже не оспаривает. В этом случае инспекция применит расчётный способ, но только в отношении налога на доходы (налог на прибыль, НДФЛ, УСН, ЕСХН). Вычеты по НДС и в этом случае будут сняты полностью.

Деловая цель и дробление бизнеса

Ещё одно условие, которое должно выполняться для учёта расходов и применения вычетов: целью операции не должна быть только налоговая выгода.

Проверять это предлагают с помощью «экспресс-теста». Его будут проводить по каждой отдельной операции в совокупности сделок, которые все вместе привели к достижению деловой цели. Тут налоговикам надо будет ответить на вопрос, совершил бы налогоплательщик эту операцию, если бы не было остальных сделок, и не была ли её основной целью налоговая выгода. При этом невыгодность сделки для налогоплательщика саму по себе нельзя приравнять к отсутствию деловой цели.

Если результат «экспресс-теста» отрицательный, то налоговой нужно будет дополнительно доказать, что конечная деловая цель могла быть достигнута без спорной операции.

Все эти положения применяются и к дроблению бизнеса, которое можно назвать частным случаем операций без деловой цели с элементами «технических» компаний. Дополнительные критерии, которые позволяют ИФНС установить, что речь идёт о дроблении:

  • одни и те же работники и ресурсы;
  • тесное взаимодействие всех участников схемы;
  • разные, но неразрывно связанные направления деятельности, которые составляют единый производственный процесс для достижения общего результата.

При доначислении налогов в связи с дроблением налоговикам рекомендовано выявлять действительные налоговые обязательства налогоплательщика. Это значит, что будут учитываться не только вменяемые ему доходы, но и соответствующие расходы, вычеты по НДС, а также суммы уже уплаченных налогов.

Переквалификация сделок

Авторы письма отдельно остановились на переквалификации сделок и операций. ФНС предостерегает инспекторов «на местах» от подмены понятий.

То, что аналогичный результат можно было получить с помощью других сделок или операций — не основание для переквалификации, даже если есть налоговая экономия (п. 3 ст. 54.1 НК РФ). По мнению ФНС, налогоплательщики вправе сами выбрать способ достижения результата с учётом налоговых последствий. Главное, чтобы у этого способа был экономический смысл и не было признаков искусственности.

Чем опасны фиктивные сделки

НДС-разрывы

ФНС обращает внимание инспекторов на то, что нельзя снимать вычеты только из-за того, что контрагент не заплатил налоги. Это возможно, только если получится доказать, что налогоплательщик знал о нарушениях, допущенных контрагентом, и получил от этого выгоду.

Сверяйте счета-фактуры с контрагентами и находите расхождения до налоговой

При этом знать о таких нарушениях налогоплательщик может не только при взаимозависимости и иной подконтрольности. Аналогичные выводы инспекторы сделают и если выявят, что стороны согласовали эти действия и намеренно допустили разрыв.

  • Что можно узнать о контрагенте из арбитражных дел и бухотчётности
  • Допросы, осмотры, требования: права бухгалтера
  • Новый регламент проверок деклараций по НДС: что о нем нужно знать?

Алексей Крайнев, налоговый юрист

Не пропустите новые публикации

Подпишитесь на рассылку, и мы поможем вам разобраться в требованиях законодательства, подскажем, что делать в спорных ситуациях, и научим больше зарабатывать.

Государство и уклонение от уплаты налогов: средства и способы борьбы

Незаконное уменьшение налогов – уклонение, влечет негативные последствия как для экономики государства, так и для государства в целом. При этом государственный бюджет недополучает причитающиеся ему средства, и, следовательно, ему приходиться ограничивать себя в расходах. Следствием этого выступают приостановка реализации некоторых государственных программ, невыплата заработной платы работникам бюджетной сферы и т.д., вплоть до процедуры секвестра бюджета. Кроме того, уклонение от уплаты налогов может иметь серьезные экономические последствия в виде нарушения конкуренции. Два одинаковых предприятия, занимающихся, например, производством определенных товаров, будут находиться в неравных условиях в случае уклонения одного из них от уплаты налогов.
Поэтому, в настоящий момент пресечение попыток “творческой неуплаты налогов” возведено в ранг государственной налоговой политики и является основным направлением деятельности многих государственных органов, а также главной целью текущего налогового нормотворчества.
Одно из основных средств борьбы государства с таким явлением, как уклонение от налогообложения, проявляется в административной и судебной защите интересов бюджета. Можно выделить четыре основных способа, при помощи которых государство борется с уклонением от уплаты налогов, а именно:
– доктрина “существо над формой”;
– доктрина “деловая цель”;
– презумпция облагаемости;
– заполнение пробелов в налоговом законодательстве.
Доктрина “существо над формой” – юридические последствия сделки определяются ее существом, а не формой; главное при этом – ее содержание, характер действий ее участников. Иными словами, решающее значение при рассмотрении вопроса об уплате или неуплате налогов имеет характер фактически сложившихся отношений между сторонами, а не название договора.
В качестве примера можно привести ситуацию, которая сложилась в 1996 году со страховыми взносами в Пенсионный фонд. В данный период страховые взносы не начислялись по договорам возмездного оказания услуг, в то время как на договоры подряда взносы начислялись в установленном порядке. Предприятия, не желая платить взносы, стали вместо договоров подряда заключать договоры возмездного оказания услуг, в то время, когда оказываемые услуги фактически носили подрядный характер (например, договор на “оказание услуг” по ремонту помещений). Контролирующие органы при проверках абсолютно обоснованно признавали такие договоры договорами подряда и применяли к предприятиям соответствующие финансовые санкции.
Механизмом реализации доктрины “существо над формой” являются положения российского законодательства, предусматривающие ничтожность мнимых и притворных сделок.
Мнимая сделка – это сделка совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Признание сделки мнимой и, соответственно, применение последствий ее недействительности на практике может привести к довольно серьезным последствиям для предприятия.
Например, при выявлении налоговыми органами факта фиктивной передачи предприятием денежных средств (только на бумаге, без реального перечисления) в качестве добровольных пожертвований в избирательные фонды кандидатов в депутаты, которые подлежат льготированию по налогу на прибыль, данная сделка будет признана судом недействительной, что в свою очередь приведет к доначислению налога на прибыль, начислению пени и применению к предприятию налоговых санкций за недоплату налога на прибыль.
Притворной признается сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку. К притворной сделке применяются правила сделки, которую стороны имели в виду при совершении притворной сделки.
Например, договор комиссии может быть выдан предприятием за договор купли-продажи имущества. В случае признания такого договора притворным, к данной сделке будет применен порядок регулирования отношений комиссии и, соответственно, на комиссионера будут наложены налоговые санкции за занижение сумм налога, вызванного неприменением повышенной ставки налога на прибыль, а также доначислен налог и пени.
Юридическая квалификация сделки в соответствии с п. 1 ст. 45 Налогового кодекса РФ может быть осуществлена в судебном порядке по иску налогового органа о взыскании недоимки или налоговой санкции.
Сущность доктрины “деловая цель” заключается в том, что сделка, которая создает налоговые преимущества, подлежит переквалификации, если она не достигает деловой цели.
Ярким примером может служить случай, взятый из арбитражной практики. Предприятие заключало договор займа с другим предприятием и с заемных средств не уплачивало налог на добавленную стоимость. В счет погашения этого займа предприятие поставляло свою продукцию займодателю. При налоговой проверке займополучателя налоговые органы посчитали займы предоплатой за продукцию и доначислили налог на добавленную стоимость с полученных авансов (займов). При рассмотрении данного дела суд встал на сторону налоговых органов и указал, что, так как деловая цель у предприятий была не получение и предоставление займа, а получение продукции, то заем нужно рассматривать как аванс в счет поставляемой продукции и с него необходимо уплачивать налог на добавленную стоимость (постановление президиума ВАС РФ от 17 сентября 1996 г. N 367/96 (“Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ”, N 12, 1996 г.)).
Презумпция облагаемости предполагает, что налогом должны облагаться все объекты налогообложения, за исключением тех, которые прямо перечислены в законе. Принцип “презумпции облагаемости” подразумевает то, что налогоплательщик сам должен доказывать, что он не заплатил налог на вполне законных основаниях.
Необходимо учитывать, что Налоговый кодекс РФ законодательно закрепил принцип “презумпции невиновности” плательщиков налогов, в связи с чем, в настоящее время обязанность по доказыванию факта совершения правонарушения лежит на налоговых органах и, соответственно, налогоплательщик не обязан доказывать свою невиновность.
Заполнение пробелов в налоговом законодательстве сводится к тому, что законодатель регулярно принимает соответствующие поправки к налоговым законам, закрывая различные “лазейки”, дающие возможность уменьшать размеры налоговых отчислений и уклоняться от уплаты налогов. Как указывалось выше, такие поправки, в основном, принимаются по результатам практической деятельности налоговых органов и вносимых ими в парламент предложений в связи с выявлением случаев легального уклонения от уплаты налогов, совершаемого из-за нечеткости и недоработанности законов.
Например, в начале девяностых годов суммы материальной помощи, выплаченной работнику предприятия, подоходным налогом не облагались. В связи с этим многие предприятия для избежания уплаты подоходного налога стали вместо заработной платы выплачивать своим работникам ежемесячную материальную помощь. В связи с этим законодателем были приняты поправки к Закону “О подоходном налоге с физических лиц”, в соответствии с которыми материальная помощь стала не облагаться подоходным налогом только в определенных пределах. В настоящее время максимальный размер необлагаемой материальной помощи от работодателя по подп. 28 ст. 217 Налогового кодекса РФ составляет 4000 рублей в год.
В заключение хотелось бы добавить, что ранее одним из самых действенных способов борьбы государственных органов с “налоговыми уклонистами”, являлось признание сделок недействительными по искам налоговых органов.

Тенденция ужесточения борьбы с уклонением от уплаты налогов уже реализуется с помощью разных законодательных инициатив. В частности, Совет Федерации инициировал законопроект, разработанный Федеральной налоговой службой "О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в части противодействия преступлениям и иным правонарушениям в сфере налогообложения и введения порядка оценки обоснованности получения налогоплательщиками налоговой выгоды". Документ предлагает установить запрет на получение необоснованной налоговой выгоды в связи с тем, что налогоплательщик не проявляет должной осторожности и осмотрительности. Налогоплательщик будет лишен права уменьшить свою обязанность по уплате налогов, а также лишен возможности вернуть или возместить налог из бюджета вследствие злоупотребления своими правами. Что имеется ввиду? В законопроекте ФНС указывает, что следует понимать под злоупотреблением правами: занижение налоговой базы, применение налогового вычета, использование налоговой льготы, применение более низкой налоговой ставки, создание условий для применения специального налогового режима. Законопроект указывает и на то, какими способами налогоплательщики создают почву для злоупотреблений, в частности, заключают мнимые и притворные сделки и т.д.

Законопроект также предлагает перенести в Налоговый кодекс понятия и определения, наработанные судебной практикой с 2006 года, т.е. с момента принятия постановления Пленума ВАС РФ от 12 октября 2006 г. N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиками налоговой выгоды". Вслед за неоднозначной и оценочной судебной практикой предложение законодателей не содержит четких понятий, категорий, определений и перечней. Чем это чревато? При отсутствии четких критериев под злоупотребление правом в законопроекте попадают любые действия (бездействия) компаний, в результате которых достигается какая-либо налоговая экономия. Иными словами, законодатель считает, что любое уменьшение бизнесом сумм налогов может быть расценено как уклонение от их уплаты. То есть компания лишается права использовать соответствующие сейчас закону способы оптимизации налогов - использование офшоров, ведение бизнеса с помощью компаний на "упрощенке", выбор той или иной формы договора и т. п.

Понятие должной осмотрительности и осторожности в законопроекте размыто, нет четких критериев, и предпринимателю будет сложно определить, достаточно ли он был осмотрителен, в нужной ли степени он был осторожен. Таким образом, законопроект возлагает на компании полную ответственность за своих контрагентов. Не существует сейчас и не предусмотрены законопроектом хоть какие-то обстоятельства, которые бы освобождали налогоплательщика от ответственности за то, что его контрагент не ведет реальную хозяйственную деятельность. Иными словами, если контрагент не заплатил налоги, а налогоплательщик при его выборе не проконтролировал, что контрагент способен осуществлять реальную хозяйственную деятельность и платить налоги, то ответственность за такие действия контрагента будет возложена на компанию. Фактически налогоплательщик своим кошельком будет отвечать за то, чего он не совершал. Это для ведения бизнеса в России парадоксальная и гибельная ситуация. Кроме того, неконкретные оценочные категории создают почву для коррупции.

Законопроект также предлагает установить глубину проведения налоговой проверки в 10 лет вместо существующего трехлетнего срока. Кроме этого, предлагается снова вернуть следственным органам инициативу возбуждать уголовные дела без участия налоговиков. Такая глобальная проверка крайне негативно скажется на бизнесе. Вероятно, установление такой глубины проведения проверки связано с тем, что срок давности по налоговым преступлениям 10 лет. Однако сегодня большинство предпринимателей уже не хранят документы столь долгое время: Налоговый кодекс уже давно обязал их хранить бухгалтерские документы не более 5 лет. Таким образом, за пределами этого срока у налогоплательщика не будет доказательств в свою защиту, если они потребуются. Кроме этого, как в таком случае будут определяться суммы недоимки - совершенно непонятно.

Возбуждение уголовных дел без участия налоговиков может привести к тому, что доказательства по таким делам будут собираться менее профессионально, так как правоохранительные органы не обладают такой компетенцией в налоговых делах, как сотрудники ФНС России. В этом году Следственный комитет выступил с прямым и четким предложением - внести в Налоговой кодекс понятие злоупотребления налоговым правом. Со всей очевидностью следующего шага можно предположить, что вслед за этим последует и внесение аналогичных поправок в Уголовный кодекс, чтобы ужесточить ответственность предпринимателей за налоговые преступления и внести больше оснований для возбуждения уголовных дел.

Читайте также: