Татьяна бартенева налоговые споры

Опубликовано: 14.05.2024

На сегодняшний день вопрос возможности налоговой реконструкции в свете требований п. 2 ст. 54.1 НК РФ весьма неоднозначно разрешается в правоприменительной практике, имея ввиду негативный подход ФНС России к данному вопросу (см. письма ФНС России от 16.08.2017 No СА-4-7/16152@, от 31.10.2017 No ЕД-4-9/22123@ и др.).

Поэтому еще одно позитивное решение в «копилку» налогоплательщиков дает надежду, что судебная практика все-таки повернется в их сторону. Рассмотрим Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.03.2020 по делу No А56-50990/2019.

Предмет спора

По результатам выездной налоговой проверки налогоплательщику из г. Санкт-Петербурга — ООО «ЮРРОС» (далее — Общество) были предъявлены налоговые претензии по налогу на прибыль и НДС на общую сумму около 90 млн. руб., основанием для которых послужил вывод налогового органа о создании формального документооборота по сделкам с четырьмя «проблемными» субподрядчиками в нарушение пп. 2 п. 2 ст. 54.1 НКРФ.

Напомним, что для вычетов НДС и учета расходов пп. 2 п. 2 ст. 54.1 НК требует, чтобы обязательство по сделке было исполнено лицом, являющимся стороной договора, заключенного с налогоплательщиком, и (или) лицом, которому обязательство по исполнению сделки (операции) передано по договору или закону.

В обоснование своего вывода налоговый орган ссылался, в частности, на следующие обстоятельства:

генподрядчик работ не согласовывал с Обществом привлечение спорных субподрядчиков;
в представленной Обществом и генподрядчиком исполнительной документации (общих журналах работ, актах освидетельствования скрытых работ и др.) не указаны субподрядчики;
свидетельскими показаниями должностных лиц генподрядчика, заказчика, надзорных и контролирующих организаций опровергается нахождение на строительной площадке сотрудников и строительной техники спорных субподрядчиков;
у субподрядчиков отсутствуют необходимые ресурсы для выполнения работ на объектах заказчиков (численность сотрудников — 1 человек; отсутствие необходимых производственных активов для выполнения работ, строительных материалов и т.п.);
руководители спорных субподрядчиков в ходе проведения допроса отказались от осуществления финансово-хозяйственной деятельности в данных организациях; их налоговая отчетность представлялась с показателями, не отражающими действительных оборотов по реализации товаров (работ, услуг); при анализе их банковских выписок по операциям на расчетных счетах отсутствуют перечисления заработной платы, платежей за коммунальные услуги, за аренду помещений, аренду основных и транспортных средств и т.п.;
свидетельскими показаниями сотрудников Общества подтверждается, что весь объем спорных работ был выполнен собственными силами Общества, а также опровергается нахождение на строительной площадке сотрудников и строительной техники субподрядчиков.

На основании этих обстоятельств налоговый орган посчитал, что спорные операции не были исполнены четырьмя «проблемными» субподрядчиками, в связи с чем Обществом был использован формальный документооборот, а налоговым органом якобы опровергнута реальность спорных операций ввиду того, что они выполнены Обществом самостоятельно, собственными трудовыми ресурсами.

Выводы арбитражных судов

Однако арбитражные суды всех трех инстанций при рассмотрении указанного налогового спора признали законным доначисление Обществу НДС по рассматриваемым основаниям, указав, среди прочего, что реальная возможность осуществлять выполнение договорных обязательств спорных субподрядчиков отсутствовала, поскольку в период совершения операций они не имели необходимых трудовых ресурсов, имущества и транспортных средств.

Вместе с тем арбитражные суды встали на сторону Общества и признали незаконным доначисления налога на прибыль, соответствующих пеней и штрафа, обратив внимание на следующие обстоятельства:

налоговым органом ошибочно не учтено, что необходимость привлечения субподрядчиков объясняется значительным объемом работ по заключенному с генподрядчиком контракту, для выполнения которых собственных трудовых ресурсов Общества не хватало; при этом суды приняли во внимание выводы представленного Обществом заключения специалиста торгово-промышленной палаты, из которого следует, что для выполнения всего объема работ для генподрядчика в установленные сроки Обществу был необходим штат сотрудников, в несколько раз превышающий имеющийся.
приведенные налоговым органом доводы относительно выполнения спорных работ силами Общества, носят предположительный характер, документально не подтверждены, основаны лишь на отсутствии в общих журналах работ с генподрядчикоми актах скрытых работ сведений о субподрядчиках;
большинство допрошенных налоговым органом сотрудников Общества дали показания, что не знают о привлечении субподрядчиков, при этом такие свидетели в силу их должностных обязанностей и квалификации объективно могли и не владеть этой информацией;
из положений ст. 247, п. 1 ст. 252 НК РФ, пунктов 3, 7 постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 No 53 следует, что при наличии сомнений в обоснованности налоговой выгоды определение размера налоговых обязательств должно производиться с учетом реального характера сделки и ее действительного экономического смысла; при этом из материалов дела следует и не оспаривается налоговым органом работы, отраженные в документах с Обществом в действительности выполнены и в полном объеме переданы генподрядчику;
при осуществлении мероприятий налогового контроля в рамках выездной налоговой проверки Инспекцией должен быть определен действительный размер налоговых обязательств Общества за проверяемый период; при рассмотрении спора по эпизоду доначисления налога на прибыль судами установлено, что Общество не имело возможности собственными силами выполнить весь объем работ, сданных генподрядчику; однако налоговым органом полностью исключены расходы Общества по операциям со спорными контрагентами; руководствуясь статьями 31, 247, 252 НК РФ, суды пришли к выводу об отсутствии у налогового органа правовых оснований для принятия оспариваемого решения в части доначисления налога на прибыль с учетом недоказанности факта самостоятельного выполнения Обществом всего объема спорных работ; при этом в подтверждение выполненных спорными субподрядчиками работ на предмет соответствия этих работ уровню рыночных цен, Обществом было представлено заключение специалиста.

Также арбитражный суд кассационной инстанции указал, что доводы налогового органа о неправильном применении судами положений ст. 54.1 НК РФ не могут быть приняты кассацией, поскольку вопреки мнению налогового органа, в отношении налога на прибыль положения ст. 54.1 НК РФ не позволяют исключить спорные расходы при недоказанности факта их самостоятельного выполнения налогоплательщиком.

Изложенные выводы содержатся в решении Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 18.10.2019, в постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.03.2020 по делу No А56-50990/2019.

Наш комментарий

Стоит отметить, что проблема соотношения положений ст. 54.1 НК РФ с вопросом учета реальных затрат налогоплательщика (правил налоговой реконструкции) для целей налогообложения прибыли продолжает быть крайне актуальной на сегодняшний день.

Рассматриваемый налоговый спор (как и ряд других, положительно завершившихся для налогоплательщиков в конце 2019 г. — первой половине 2020 гг.), по нашему мнению, дает основание для осторожного оптимизма по вопросу налоговой реконструкции в свете применения п. 2 ст. 54.1 НК РФ (несмотря на то, что налоговый орган в настоящее время обжаловал указанные судебные акты в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ).

Действительно, п. 2 ст. 54.1 НК РФ не отменяет обязательность применения пп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ, то есть использование расчетного метода при документальной неподтвержденности налогоплательщиком соответствующих операций в результате искажения сведений о фактах хозяйственной жизни или объектах налогообложения (кроме случаев отражения в учете фиктивных сделок), а также случаев невыполнения «теста надлежащей стороны сделки».

Причем вывод о необходимости применения расчетного метода для случаев отсутствия документов или признания их ненадлежащими в ситуации реальности самих операций был выработан еще Президиумом ВАС РФ в постановлении от 03.07.2012 No 2341/12 по делу АО «Камский завод ЖБИ», который впоследствии был закреплен Пленумом ВАС РФ в пункте 8 постановления от 30.07.2013 No 57 «О некоторых вопросах,возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации».

Кроме того, в Определении Верховного Суда РФ от 06.03.2018 No 304-КГ17-8961 отмечено, что выявление необоснованной налоговой выгоды предполагает доначисление суммы налога, подлежащей уплате в бюджет таким образом, как если бы налогоплательщик (налоговый агент) не злоупотреблял правом, а не применение дополнительной санкции; иной подход по существу означал бы применение к налогоплательщику меры юридической ответственности, не установленной законодательством, что недопустимо.

Между тем следует отметить, что на настоящий момент складывается весьма противоречивая судебно-арбитражная практика по вопросу применения налоговой реконструкции в делах о «проблемных» контрагентах.

Например, в деле компании Кузбассконсервмолоко суд апелляционной инстанции поддержал позицию налогового органа об отсутствии налоговой реконструкции при применении п. 2 ст. 54.1 НК РФ (см. постановление 7ААС от 20.01.2020 по делу No А27-17275/2019). Сейчас это дело не закончено и вызывает пристальный интерес всего налогового сообщества (рассмотрение кассационной жалобы налогоплательщика назначено на 01.07.2020).

Напротив, в деле компании Сива Лес Арбитражный суд Уральского округа поддержал налогоплательщика, отметив, что запрет на проведение налоговой реконструкции налогового обязательства по налогу на прибыль путем установления расходной части расчетным путем на основании пп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ в положениях ст. 54.1 НК РФ отсутствует (см. постановление АС УО от 23.01.2020 по делу NoА50-17644/2019).

В этой связи приведенное противоречие в судебно-арбитражной практике будет разрешено, по всей видимости, лишь Верховным Судом РФ, причем возможно уже в ближайшее время (до конца 2020 года).

При этом мы достаточно оптимистично смотрим на рассматриваемую проблематику по вопросу налоговой реконструкции и полагаем, что Верховный Суд РФ сохранит преемственность подходов ВАС РФ и займет позицию о недопустимости полного исключения понесенных налогоплательщиком затрат для целей налогообложения при признании налоговым органом реального факта выполнения работ и несения им соответствующих затрат.

Налоговые юристы компании «Правовест Аудит» имеют значительный опыт успешного оспаривания налоговых претензий:

Мы готовы оказать юридическую поддержку при ведении налоговых споров, связанных с налоговыми претензиями.

Федеральная налоговая служба направила в территориальные налоговые органы письмо «О практике применения статьи 54.1 Налогового кодекса РФ». Документ уже окрестили в узких кругах «письмом года», сообщает KONKURENT.RU.

В письме по итогам мониторинга правоприменительной практики и судебных споров обобщены правовые позиции высших судебных инстанций, а также сформированы рекомендации по налоговому администрированию, доказыванию и юридической квалификации обстоятельств, свидетельствующих о налоговых злоупотреблениях.

Статистика судебных споров по делам об уклонении от уплаты налогов складывается не в пользу бизнеса. Крайне редко, как показывает анализ, налоговые органы идут на так называемую налоговую реконструкцию – то есть рассчитывают, сколько компания недоплатила в бюджет, и доначисляют налог не более этой суммы. В большинстве же случаев налогоплательщикам доначисляют налоги не с прибыли, а с выручки, отказывая в праве на налоговые вычеты и учет расходов.

Согласно проведенному недавно юридической фирмой «Арбитраж.ру» анализу, который охватил все дела по ст. 54.1 Налогового кодекса с 2018 г., налоговые органы выиграли почти 78% споров – 294 из 378. Эта статья начала действовать в 2017 г., установив критерии необоснованной налоговой выгоды.

Этот показатель вполне соответствует балансу по всем налоговым спорам: налоговая выигрывает в судах более 85% дел, сообщал глава Федеральной налоговой службы Даниил Егоров в начале 2020 г. В то же время его заместитель Виктор Бациев 19 ноября приводил такую статистику споров по ст. 54.1 НК (по состоянию на 6 ноября): в судах первой инстанции рассмотрено 341 дело, в 24 из них требования налогоплательщиков удовлетворены полностью, 44 – частично, а при последующем оспаривании решения по еще 21 делу были приняты в пользу бизнеса полностью или частично. То есть 26% споров частично или полностью разрешаются в пользу налогоплательщиков, согласно данным налогового ведомства.

Глава ФНС также заявлял, что количество дел по ст. 54.1 НК нельзя назвать большим в масштабах страны. Новые правила начали применяться с августа 2017 г. для начатых налоговых проверок. Учитывая, что в среднем проверка длится от полугода до полутора лет и после примерно полгода проходит стадию досудебного обжалования, в суд налоговый спор попадает спустя 1,5–2 года после начала проверки.

Но объем налоговых проверок по ст. 54.1 НК значительно превышает число судебных споров. На 6 ноября 2020 г. завершены 862 проверки с применением этой статьи, сообщал Бациев. 80% доначислений не удается урегулировать до суда. Такой показатель говорит о высокой конфликтности применения правил ст. 54.1 НК, добавлял замглавы ФНС.

В новых рекомендациях ФНС основные разъяснения касаются сделок с «техническими» компаниями, так как они чаще всего становятся предметом споров с налоговыми органами.

«Если установлено, что контрагент являлся технической компанией и не исполнял обязательства по сделке, налоговый орган обязан также представить веские доказательства, что налогоплательщик участвовал в создании формального документооборота, его действия согласованы с третьими лицами и он извлек выгоду за счет неуплаты налогов, либо что налогоплательщик знал, что контрагент является «технической» компанией», – говорится в письме ФНС.

Что будет, если такие доказательства отсутствуют, но в результате анализа характеристик контрагента, условий сделки, обстоятельств ее заключения и исполнения налоговый орган установил, что по совокупности признаков сделка не соответствует условиям делового оборота? В этом случае, обозначается в письме, налоговый орган может сделать вывод, что налогоплательщик должен был знать о совершении сделки с «технической» компанией.

«Если налогоплательщик раскрывает параметры спорной операции и указывает действительного исполнителя по сделке, то предлагается учитывать эти параметры и отказывать в вычетах по НДС и расходах, приходящихся на маржу «технической» компании. При отсутствии сведений о сделке и ее параметрах, если доказан умысел налогоплательщика, вычеты по НДС и расходы не предоставляются, при проявлении коммерческой неосмотрительности – вычеты не предоставляются, а расходы учитываются исходя из рыночной стоимости. В зависимости от степени вины различаются меры налоговой ответственности», – рекомендует центральный аппарат ФНС.

Имущество организаций облагается налогом в зависимости от того, является оно недвижимостью или нет. Этот критерий не имеет однозначного толкования, из-за этого на практике возникает большое количество гражданско-правовых и налоговых споров. Какие цели ставил законодатель, освобождая движимое имущество организаций от налога? Как можно решить проблему с определением объектов налогообложения?

С 2019 года компании освобождены от уплаты налога на движимое имущество (п. 1 ст. 374 НК РФ). Таким образом законодатель предложил определять имущество, которое облагается налогом, используя классификацию из ГК РФ.

Ст. 130 ГК РФ относит к недвижимым вещам землю и объекты, которые имеют прочную связь с землей. На практике критерий разделения вещей на движимые и недвижимые вызывает много споров даже в сфере гражданских правоотношений.

Споры о том, какие объекты в принципе являются объектами прав

Не все объекты, которые имеют прочную связь с землей, имеют самостоятельное значение. Если у объекта отсутствует собственное хозяйственное назначение, он является составной частью или свойством земельного участка, то такой объект не признается объектом гражданских прав.

Например, суды не признавали объектами прав:

мелиоративную систему (Постановление Президиума ВАС РФ от 17.01.2012 № 4777/08),
ограждение (Постановление Президиума ВАС РФ от 24.09.2013 № 1160/13),
земляную насыпь — результат работ по подсыпке грунта (Постановление Президиума ВАС РФ от 26.01.2010 № 11052/09),
асфальтовую площадку и газон (Определение ВС РФ от 10.06.2016 № 304-КГ16-761, Определение ВС РФ от 30.09.2015 № 303-ЭС15-5520),
футбольное поле (Постановление Президиума ВАС РФ от 28.06.2013 № 17085/12).

Однако в некоторых случаях суды приходили к противоположным выводам. Например, в одном раннем деле Президиум ВАС РФ признал недвижимостью открытую автостоянку с твердым покрытием для 100 грузовых автомобилей, имеющую песчаную подушку, щебеночную подготовку и слой бетона (Постановление Президиума ВАС РФ от 16.12.2008 № 9626/08). Главный аргумент: без этого покрытия участок нельзя использовать как автостоянку, а значит покрытие имело собственное хозяйственное назначение.

На заметку

Эту проблему можно было бы решить, закрепив в законе принцип единого объекта недвижимости (земельного участка и построек на нем), при котором единственной недвижимой вещью является земельный участок (исключение делается только для помещений, которые также остаются недвижимыми вещами). Тогда подобные объекты сразу признавали бы составными частями земельного участка, без споров о том, являются ли они самостоятельной недвижимой вещью.

Споры о строениях, которые можно перемещать

Критерий прочной связи с землей означает, что вещь невозможно переместить без несоразмерного ущерба ее назначению (ст. 130 ГК РФ).

Современный уровень техники позволяет передвигать здания и сооружения, однако это не делает такие объекты движимыми вещами. Здесь проявляется дополнительный критерий недвижимости – перемещение такого объекта не соответствует обычному режиму его использования. Правда, есть еще и сборно-разборные ангары, к основным опциям которых относится как раз их перемещение без существенных затрат.

Например, споры возникали по поводу квалификации:

стационарной холодильной камеры (Постановление Президиума ВАС РФ от 12.10.1999 № 2061/99),
модульного торгового павильона (Постановление Президиума ВАС РФ от 24.01.2012 № 12576/11),
торгового сооружения (Постановление Президиума ВАС РФ от 04.09.2012 № 3809/12).

Суды и участники оборота нередко квалифицируют объект, основываясь не на норме закона, а на собственном восприятии его свойств. Например, в подобных спорах нередко большое внимание уделяют качеству и основательности фундамента. Кроме того, на первый план могут выходить не физические характеристики объекта, а экономическая целесообразность перемещения.

Споры о квалификации линейных объектов

Трубопроводы, линии электропередачи, линейно-кабельные сооружения и другие подобные объекты можно демонтировать, разобрать и собрать на новом месте, и после переноса они будут соответствовать своему назначению. Правда, это все равно не делает такие объекты движимыми вещами.

С одной стороны, здесь работает уже упомянутый критерий экономической целесообразности. Расходы на демонтаж и перемещение сетей на новое место будут превышать затраты на новое строительство аналогичных сетей. Но дальше необходимо разбираться:

имеют ли линейные сооружения самостоятельное хозяйственное значение?
могут ли они в обороте выступать в качестве отдельной вещи?

В некоторых случаях суды не признают линейные объекты самостоятельной вещью и определяют их как составную часть других вещей, с которыми они технологически связаны, например, межцеховой трубопровод (Постановление АС Уральского округа от 27.05.2016 № А47-5430/2015).

Но если это самостоятельная вещь (магистральный трубопровод, ЛЭП), то это все-таки недвижимость.

Проблемы квалификации вещей в качестве недвижимости в налоговых спорах

Проблемы, связанные с гражданско-правовой квалификацией объектов в качестве недвижимости, закономерно порождают сложности при определении объекта налогообложения.

ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ

Компания приобрела и приняла к учету в качестве отдельных объектов основных средств здание цеха, трансформаторную подстанцию, а также установленные в здании объекты:

оборудование линии по производству древесных гранул,
поперечный транспортер подачи щепы,
поперечный транспортер подачи щепы и опилок,
поперечный транспортер подачи коры,
автоматическую систему защиты от пожаров и пылевых взрывов.

Налоговики считали, что все эти объекты относятся к недвижимому имуществу — зданию и его составным частям. А значит все облагаются налогом на имущество организации.

Суды согласились с выводами налоговиков, однако ВС РФ занял иную позицию.

Он указал, что машины и оборудование, выступавшие движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятые на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, исключаются из объекта налогообложения по налогу на имущество организации.

Сам по себе факт монтажа оборудования в специально возведенном для его эксплуатации здании, даже если последующий демонтаж и перемещение оборудования потребуют несения дополнительных затрат и частичной ликвидации здания, не означает, что назначением оборудования становится обслуживание здания.

Это знаковое дело, в котором ВС РФ прямо исключил оборудование из понятия недвижимости в налоговых целях. При этом он не стал применять критерии недвижимости, а использовал правила бухгалтерского учета.

В спорах о налогообложении линейных объектов суды в целом применяют подходы, выработанные в гражданско-правовых спорах:

стоимость линейных сооружений формирует налоговую базу, если они признаются в качестве самостоятельных недвижимых вещей, а также составных частей объектов недвижимости (зданий, сооружений);
если линейные сооружения являются составной частью оборудования (движимых вещей), то их стоимость не учитывается при налогообложении.

ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ

ВС РФ отнес технологические трубопроводы и газоходы к недвижимости, поскольку они:

проектировались как объекты капитального строительства, объединенные единым технологическим процессом (назначением) с установкой прокаливания кокса,
смонтированы на специально возведенном фундаменте (эстакадах), наличие которого обеспечивает прочную связь с землей,
по своей конструкции не предназначены для последующей разборки, перемещения и сборки на новом месте,
перемещение объектов нанесет несоразмерный ущерб их назначению, целостности конструкции, предусмотренной проектной документацией.

Обратите внимание: апелляция в этом деле пришла к противоположным выводам, отметив сборно-разборный характер сооружений и возможность перемещать их на новое место при сохранении эксплуатационных качеств.

Обе позиции спорные, особенно с учетом того, что термин «объект капитального строительства», которые использовали кассация и ВС РФ, относится к градостроительному законодательству и не может подменять собой понятие «недвижимая вещь».

Еще один спорный момент связан с таким критерием недвижимости, как наличие фундамента, который часто используется на практике.

ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ

Завод, определяя налоговую базу по налогу на имущество, разделил трансформаторную подстанцию на две составляющих:

здание (строение на железобетонном фундаменте со стенами из железобетона), и
трансформаторы.

Завод заплатил налоги только на здание, поскольку считал трансформаторы движимым имуществом. Их можно без ущерба извлечь из подстанции и эксплуатировать самостоятельно вне здания.

Однако суды не согласились с этим доводом завода и посчитали трансформаторы недвижимостью, которая имеет прочную связь с землей, поскольку они:

сооружены на монолитном железобетонном фундаменте,
соединены подземными коммуникациями со снабжающими объектами (кабельными электролиниями, проложенными в подземных траншеях).

Подобные проблемы вообще не должны возникать в налоговых спорах. Если развивать логику законодателя и судов, получается, что стоимость объекта учитывается или не учитывается при исчислении налога на имущество в зависимости от характера его монтажа. Можно ли назвать такой критерий корректным?

Как правильно определить объект налогообложения по налогу на имущество организации?

Возможны несколько вариантов решения сложившейся проблемы.

Изменить практику применения действующей нормы.

Сама по себе норма п. 1 ст. 374 НК РФ уже сейчас позволяет уйти от гражданско-правовых критериев недвижимости и применять правила бухгалтерского учета. Именно этот подход применил ВС РФ в Определении от 12.07.2019 № 307-ЭС19-5241 по делу № А05-879/2018, исключив машины и оборудование из налогооблагаемых объектов.

Исключить из действующей нормы критерий недвижимости и использовать категории градостроительного законодательства.

В ст. 374 НК РФ можно указать, что налогообложению подлежат не объекты недвижимости, а объекты капитального строительства: здания и сооружения, за исключением замощений, асфальтовых, бетонных покрытий и иных элементов благоустройства земельных участков. Таким образом будут использоваться категории не гражданского, а градостроительного законодательства. Это решение не идеальное, но все-таки более определенное, чем текущее регулирование.

Полностью изменить норму и облагать имущество организации налогом в зависимости от даты его создания/производства.

В 2019 году движимое имущество организаций исключили из числа объектов налогообложения для того, чтобы стимулировать компании инвестировать в средства производства, модернизировать их, приобретать новые и развивать существующие, а также повышать на них спрос (Постановлении КС РФ от 21.12.2018 № 47-П). Однако средства достижения этой цели оказались спорными.

Добиться поставленной цели можно было бы, не разделяя объекты налогообложения на движимые и недвижимые, а освободив от налогообложения объекты, которые недавно построили/произвели или модернизировали, например, в пределах 5 лет. Речь идет в том числе о зданиях.

Разграничить ставки налога или сроки применения льготы можно было бы по сферам экономики. Еще можно было бы не применять освобождение от налогообложения для объектов, приносящих рентный доход.

Подготовлено по материалам статьи Виктора Бациева «Что такое «недвижимость» и есть ли у этой категории собственное налоговое прочтение?», опубликованной в Сборнике статей «Проблемы гражданского права в судебной практике и законодательстве», посвященном юбилею профессора В.В. Витрянского

Светлана Савельева, юрист-консультант ООО «ИК Ю-Софт», изучила арбитражную практику, в которой компании в качестве доказательств своей правоты ссылались на переписку по электронной почте, и узнала, какие действия организации еще на стадии подписания договора сделают такую переписку ценным доказательством.

Домен – не доказательство

Компания обратилась с иском к обществу о взыскании задолженности по актам выполненных работ. Решением Арбитражного суда Москвы от 7 марта 2018 года № А40-225493/17-25-1438 истцу отказано в удовлетворении требований в связи с непредставлением надлежащих доказательств того, что работы были выполнены и акты направлены ответчику.

В обоснование своих требований истец ссылался на электронную переписку. Не принимая эти доказательства в качестве весомых, арбитры указали, что в материалах дела отсутствует подписанный договор, позволяющий установить заключение сторонами соглашения о признании переписки по электронной почте действительной. Кроме того, отсутствовали документы с указанием на согласование адресов электронной почты представителей сторон.

Судья обратил внимание, что для использования электронных материалов в качестве письменного доказательства необходимо обеспечить способ установления их достоверности. Для принятия сообщения электронной почты в качестве аргумента, в случае если документ оспаривается, а также если речь идет о незаключении договора посредством обмена такими сообщениями, истец должен представить доказательства принадлежности электронных адресов сторонам спора.

Истцом не было представлено доказательств, что адрес электронной почты, по которому направлялись письма, акты оказанных услуг, отчеты о проделанной работе, принадлежит ответчику. Арбитры также указали, что совпадение названия организации-ответчика и доменного имени не является однозначным доказательством принадлежности указанного домена ответчику.

Сомнительный скриншот

Фирма обратился в суд к обществу о взыскании средств в связи с непоставкой в согласованный сторонами срок товара по договору. В обоснование заявленных требований истец ссылался на переписку между деловыми партнерами о заключении и исполнении договора посредством электронной почты.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 10 декабря 2017 года № А40-165378/17-81-1578 было отказано в удовлетворении заявленных требований со ссылкой на то обстоятельство, что переписку по электронной почте нельзя признать допустимым доказательством, поскольку она не позволяет достоверно установить, что сообщения исходят от стороны по поставке в отсутствие договора или соглашения об адресах электронной почты сторон. Какие-либо приложения, дополнительные соглашения, договоры, заключенные сторонами и свидетельствующие о том, что деловые партнеры согласовали адреса электронной почты для исполнения договора, в материалах дела отсутствуют. Арбитры также указали, что ссылка на скриншот сайта поставщика как на доказательство принадлежности адресов электронной почты ответчику не является надлежащим доказательством, поскольку на нем отсутствуют данные о сотруднике, который эту информацию опубликовал. Кроме этого, скриншот не оформлен в виде протокола осмотра интернет-страницы, удостоверенного нотариусом.

Подтверждение в «теле письма»

Кооператив обратился в суд с иском к обществу о взыскании задолженности по договору возмездного оказания услуг. В качестве доказательства исполнения своих обязательств и принятия ответчиком исполнения этапов работы в полном объеме суд принял переписку сторон по электронной почте. Доводы ответчика о том, что распечатка переписки не может быть признана в качестве допустимых доказательств, поскольку стороны не согласовали такую форму направления в адрес друг друга корреспонденции, а также о том, что указанные распечатки несложно сфальсифицировать, судом были отклонены. В своем решении арбитры указали, что сложившаяся между сторонами практика использования электронной переписки подтверждается указанием кооперативом и обществом в своих письмах друг к другу адресов электронной почты. Кроме того, заявление о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 АПК РФ отсутствует (Решение Арбитражного суда Республики Коми от 18 декабря 2017 г. по делу № А29-12532/2017).

Переписка с учредителем

Истец обратился с исковыми требованиями к ООО о взыскании задолженности за оказанные услуги. В качестве доказательств истец указал, что договор был направлен ответчику по электронной почте с адреса учредителя, что подтверждается протоколом осмотра доказательств, составленным нотариусом.

Суд не принял в качестве аргумента представленную истцом копию договора без номера и даты, полученную им по электронной почте, указав, что из переписки установить какие-либо правоотношения между истцом и ответчиком не представляется возможным. Сама переписка не подтверждает принятие на себя обязательств ответчиком или заключение договора, так как не отражает волю лица, уполномоченного представлять интересы ответчика, принадлежность на договоре подписи генерального директора истцом безусловно не подтверждена, переписка велась учредителем.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 4 октября 2017 года по делу № А40-198411/ 14(13-1064) в удовлетворении заявленных требований отказано.

Часть контракта

Общество обратилось в суд с требованием о признании договора субподряда заключенным. При изучении материалов дела суд в качестве надлежащего доказательства принял электронную переписку сторон, указав, что по условиям заключенного договора в процессе исполнения контракта стороны осуществляют постоянную связь посредством обмена корреспонденцией, в том числе по электронной почте. В договоре указаны адреса электронной почты как истца, так и ответчика. Решением Арбитражного суда Нижегородской области от 16 октября 2017 года по делу № А43-19164/2017 исковые требования удовлетворены.

Заверено нотариусом

Компания обратилась в суд с иском о взыскании задолженности по оплате оказанных услуг. В обоснование заявленных требований истцом представлена электронная переписка о направлении спорных актов оказанных услуг с электронной почты истца на адрес ответчика, которая удостоверена нотариусом.

Суд принял данное доказательство, указав, что стороны согласовали возможность обмена документами посредством Интернета, закрепив это в условиях договора. Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 27 марта 2018 года по делу № А56-70736/2017 исковые требования удовлетворены.

Без согласования

ИП обратился в суд с требованием о взыскании суммы долга, указав, что по заключенному договору поставки товар был оплачен полностью, однако не поставлен. Возражая против заявленных требований, ответчик ссылался на электронную переписку с истцом, в которой он фактически признает получение товара, однако судом данная переписка по электронной почте в качестве надлежащего доказательства не была принята со ссылкой на пункт 3 статьи 75 АПК РФ. Суд указал, что представленная в материалах дела переписка не является допустимым доказательством, поскольку такой способ обмена документами между сторонами договором не согласовывался (Решение Арбитражного суда Оренбургской области от 10 марта 2016 по делу № А47-6701/2015).

Пока не доказано обратное

Общество обратилось в суд с требованием о взыскании неосновательного обогащения, указав, что в нарушение условий договора поставки ответчик отгрузил иной товар вместо оговоренного.

В обоснование заявленных требований истцом представлена переписка. Ответчик указал, что данная корреспонденция в виде скриншотов страниц является недопустимым доказательством, поскольку договором стороны не определили электронные адреса, на которые могут направляться юридически значимые сообщения.

Суд не согласился с такой позицией, указав, что отсутствие соглашения об обмене электронными документами, а равно отсутствие электронной цифровой подписи, не является нарушением требования закона. Получение или отправка сообщения с использованием адреса электронной почты, известного как почта самого лица или служебная почта его компетентного сотрудника, свидетельствует о совершении этих действий самим лицом, пока не доказано обратное. Переписку в своем решении от 6 апреля 2018 года по делу № А57-3084/2017 Арбитражный суд Саратовской области признал допустимым обстоятельством, подтверждающим взаимоотношения, связанные с поставкой товара.

Мы пишем полезные статьи, чтобы помочь вам разобраться в сложных проблемах бухучета, переводим сложные документы «с чиновничьего на русский». Вы можете помочь нам в этом. Это легко.

*Нажимая кнопку отплатить вы совершаете добровольное пожертвование

Ни для кого не секрет, что сделки с учредителями совершаются для оптимизации структуры бизнеса и оптимизации налогообложения. Некоторые сделки действительно позволяют как защитить бизнес, так и снизить налогооблагаемую базу. Например, передача имущества в уставный или добавочный капитал освобождает от НДС. Но существуют и рискованные сделки, которые могут повлечь доначисление налогов.

Сделки, позволяющие оптимизировать налогообложение

Первый способ — внесение в уставный капитал имущества
Подобный способ позволяет сэкономить на НДС. Этот способ с налоговой точки зрения можно назвать безрисковым, поскольку передача в уставный капитал имущества не облагается налогом на прибыль и НДС в силу прямого указания норм налогового законодательства. Однако риски все-таки могут возникнуть, они носят больше корпоративный характер и возникают в случае корпоративных споров между материнской и дочерней компанией, что часто происходит в случаях, когда компании имеют несколько учредителей.

Второй способ — оказание безвозмездной помощи
Однако данный способ является более рискованным, поскольку может быть признан дарением, а дарение между юрлицами на сумму более 3000 руб. запрещено (подп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ). Безвозмездная помощь может быть, безусловно, оказана. Но, например, применение льготы по НДС часто приходится доказывать в судебном порядке. Так, в Постановлении ФАС Московского округа от 07.09.2011 по делу N А40-138318/10-35-778 суд установил, что между обществом и администрацией муниципального района было заключено соглашение о совместном участии в строительстве спортивно-оздоровительного комплекса, суд в данном случае признал правомерным применение льготы по пп.12 п.3 ст.149 НК РФ.

Третий способ — пополнение чистых активов
Риски при применении данного способа оптимизации отсутствуют только в случае, если денежные средства передает учредитель. Но важно помнить, что в отличие от купли-продажи нельзя принять к вычету НДС. НДС к вычету принять нельзя, даже если передающая сторона выставит вам счет-фактуру на стоимость переданного имущества (Письма Минфина от 13.12.2016 № 03-03-05/74496).

Четвертый способ — выдача беспроцентного займа
Однако беспроцентный займ не отвечает критериям статьи 252 НК РФ, поскольку подобная операция не имеет экономической выгоды для той стороны, которая предоставляет займ. В этой связи существуют риски споров с налоговым органом. Риски многократно возрастают, если речь идет о займе взаимозависимому лицу. Заимодавец, по мнению Минфина, должен учитывать в доходах неполученные проценты, только если заем выдан взаимозависимому лицу. Сумма таких процентов рассчитывается по ставке, по которой такой заем (в той же сумме и на тот же срок) был бы выдан невзаимозависимому лицу (Письма Минфина от 27.05.2016 N 03-01-18/30778, от 25.05.2015 N 03-01-18/29936, от 05.10.2012 N 03-01-18/7-137).

Оптимизировать налогообложение можно и путем оплаты за третье лицо. Оплата за компанию третьему лицу является достаточно частой ситуацией, и не запрещена законодательно. Следовательно, подобным образом можно снизить риски осуществления операционной деятельности компании, у которой заблокирован счет.

Однако, есть и рискованные варианты сделок с учредителями. Определим их из судебной практики.

Аренда по нереальной стоимости

Налоговый орган проверяет сделки на предмет рыночной стоимости. И такая проверка осуществляется не только в отношении достаточно крупных сделок, например, в отношении купли-продажи имущества, но даже в отношении договоров аренды.

Весьма показательным решением является Определение Верховного Суда РФ от 09.02.2017 N 303-КГ16-20334, которым суд поддержал позицию, сформулированную в Постановлении Арбитражного суда Дальневосточного округа от 12.10.2016 N Ф03-4616/2016 по делу N А51-19595/2015. Суды пришли к выводу о наличии у налогового органа полномочий и достаточных оснований, предусмотренных статьей 20, пунктом 2 статьи 40, пунктом 1 статьи 105.1, статьями 105.5, 105.7 НК РФ, для осуществления проверки получения обществом налоговой выгоды в результате установления завышенной цены сделки, повлекшей занижение суммы налога на прибыль организаций и единого налога, подлежащих уплате в бюджет.

Налоговая выгода может быть признана необоснованной, в частности, в случаях, если для целей налогообложения учтены операции не в соответствии с их действительным экономическим смыслом или учтены операции, не обусловленные разумными экономическими или иными причинами (целями делового характера) (пункт 3 Постановления Пленума ВАС N 53). При проведении мероприятий налогового контроля инспекцией установлено, что в проверяемом периоде общество для оказания медицинских услуг арендовало медицинское оборудование (имущество) у учредителя и руководителя общества.

Согласно пункту 3 статьи 40 НК РФ налоговый орган выносит мотивированное решение о доначислении налога и пеней по сделкам между взаимозависимыми лицами только в случаях, если цены на товары (работы, услуги) по таким сделкам отклоняются более чем на 20 процентов от рыночной цены на идентичные (однородные) товары (работы, услуги).
Обстоятельства совершения сделок, субъектный состав, нерыночная (значительно завышенная) цена арендной платы за пользование имуществом (мебелью, инвентарем, медицинским оборудованием) позволили инспекции прийти к верному выводу о получении налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды путем уменьшения налоговой базы посредством манипулирования суммой арендных платежей по договорам аренды.

Таким образом, даже при совершении незначительных сделок по заведомо низкой или заведомо высокой цене существуют значительные риски.

Непризнание расходов на бухгалтерский учет и подбор персонала

Многие компании оптимизируют расходы путем создания группы компаний, которые осуществляют бухгалтерский учет, юридические услуги, подбор персонала. Такая компания фактически осуществляет управленческие функции, а производственные компании уплачивают плату за оказание услуг. Ранее подобные услуги признавались допустимыми, поскольку без них достаточно сложно организовать деятельность группы компаний, даже если бухгалтерский учет или юридическое сопровождение осуществляет учредитель – индивидуальный предприниматель.

Однако в определении Верховного Суда РФ от 15.03.2016 N 303-КГ16-565 по делу N А73-4304/2015, Постановлении Арбитражного суда Дальневосточного округа от 25.12.2015 N Ф03-5295/2015 по делу N А73-4304/2015 судьи согласились с налоговиками, которые отказали в вычете по НДС по сделкам по предоставлению персонала, ведению бухгалтерского, кадрового и налогового учета, менеджмента. По мнению ИФНС, реальность операций по таким сделкам не подтверждена. Адрес контрагентов совпадал с адресом общества; средства за услуги на их счета не поступали, налоги ими не уплачивались; контрагентами фактически руководил учредитель общества. Формальное соблюдение налогоплательщиком положений статей 171 и 172 НК РФ, устанавливающих порядок и условия применения налоговых вычетов по НДС, не влечет за собой безусловного возмещения сумм этого налога из бюджета

Таким образом, организация управленческих функций учредителями является достаточно рискованным вариантом организации бизнеса. Однако суд в совокупности рассматривает целый ряд обстоятельств, в том числе факт поступления денежных средств, а также факт уплаты НДС контрагентом.

Передача взаимозависимому лицу средств в качестве оплаты по фиктивным сделкам

Во взаимоотношениях с учредителями частым вопросом является вопрос передачи денежных средств на нужды компании и наоборот на нужды учредителя для реализации проектов. Однако передача денежных средств может быть признана фиктивной. В качестве примера можно назвать Определение Верховного Суда РФ от 16.10.2015 N 307-КГ15-12419 по делу N А56-64460/2014.

Для уменьшения налогооблагаемой базы по налогу на прибыль необходимо соблюдение трех условий — экономическая обоснованность произведенных расходов, оформление документов, подтверждающих расходы, в соответствии с действующим российским законодательством, и направленность этих расходов на получение доходов. В вышеуказанном споре налоговый орган выявил факты, свидетельствующие о получении заявителем необоснованной налоговой выгоды в результате операций по привлечению кредитных денежных средств и их распределению между учредителем Общества и взаимозависимыми организациями.

Отнесенные Обществом в состав внереализационных расходов проценты по кредитам не соответствуют критерию экономической обоснованности, установленному статьями 252, 265 и 269 НК РФ, и не могут уменьшать налогооблагаемую прибыль.

Учредитель не подтвердил расходы на приобретение имущества, внесенного в уставный капитал

Внесение имущества в уставный капитал может рассматриваться в качестве средства налоговой оптимизации. Вместе с тем, налоговый орган может запросить документы, свидетельствующие о приобретении внесенных в уставный капитал товаров или основных средств.

Так, в Постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 05.07.2016 N Ф09-5055/16 по делу N А60-36407/2015 установлено, что учредителем не подтверждено несение расходов на покупку труб, внесенных как взнос в уставный капитал общества, при этом при реализации этих труб стоимость их приобретения отнесена в расходы. Документально не подтвердив расходы, понесенные учредителем — физическим лицом, по приобретению имущества в виде стальных реставрированных труб, общество в 2013 году при реализации труб, внесенных в качестве взноса в уставный капитал, одновременно уменьшило налоговую базу по налогу на прибыль путем отнесения на расходы на стоимость реализованных товаров в порядке ст. 268 Налогового кодекса.

Довод заявителя о том, что учредителем общества Корецким А.И. увеличен уставный капитал путем внесения товара в виде стальных труб, часть которых затем реализованы, то есть подтвержден факт реальности наличия товара в виде труб, правомерно отклонен арбитражным судом. Расчеты наличными деньгами в Российской Федерации между юридическими лицами, а также между юридическим лицом и гражданином, осуществляющим предпринимательскую деятельность без образования юридического лица (далее — индивидуальный предприниматель), между индивидуальными предпринимателями, связанные с осуществлением ими предпринимательской деятельности, в рамках одного договора, заключенного между указанными лицами, могут производиться в размере, не превышающем 100 тысяч рублей. Таким образом, приобретение труб должно было быть подтверждено документально.

Взаимоотношения между учредителями и компанией могут служить целям оптимизации налогообложения. Однако такие взаимоотношения имеют значительные налоговые риски, о чем свидетельствует судебная практика.

Читайте также: