Налог робин гуда это

Опубликовано: 14.05.2024

«Клерк» Рубрика Банки

Тема введения налога на финансовые транзакции муссируется уже давно, но реальные очертания она начала приобретать в последние два-три месяца. В конце сентября Еврокомиссия предложила Европарламенту с 2014 года ввести данный налог во всех 27 странах ЕС.

Президент Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу объяснил позицию возглавляемой им организации с подкупающей простотой и ясностью: за время кризиса на спасение панъевропейского банковского сектора было потрачено около 4,6 трлн евро из средств налогоплательщиков, настало время возвращать долги. Независимые эксперты, однако, не уверены в том, что «банковский налог» будет способствовать стабилизации госфинансов – особенно если он будет введен в условиях экономической и финансовой турбулентности.

Цена аппетита к риску - 57 млрд. евро

Моральная сторона вопроса – не единственный и далеко не самый важный аргумент, который Еврокомиссия приводит в поддержку своей инициативы. По ее оценкам, налог на финансовые транзакции будет приносить 57 млрд евро в год, благодаря чему доходы еврозоны возрастут на 40%. В ситуации, когда бюджет то одной, то другой страны ЕС «трещит по швам», подобные цифры выглядят почти магически, и вряд ли на этом фоне стоит удивляться тому, что идею о введении спецналога на «жирных котов» одобряют, по результатам социологических опросов, 65% европейских граждан. Другие аргументы, которые выдвигают Еврокомиссия и поддерживающие ее экономисты, звучат так: финансовый сектор находится в выгодном положении по сравнению с другими: он не платит НДС и пользуется господдержкой. Осознание того, что государство в случае чего не оставит финансовые компании наедине с их проблемами, подвигает последние к рискованным операциям. После введения налога их аппетиты к риску снизятся – точнее, за эти аппетиты придется платить от 0,01% до 0,1% в зависимости от вида ценных бумаг (сбор за операции с акциями и облигациями будет составлять 0,1%, сбор за операции с производными инструментами – 0,01%).

Стоит отметить, что называть данный налог банковским не совсем корректно. Если идея Еврокомиссии пройдет, то уплачивать его придется не только финансово-кредитным организациям, но и инвестиционным, брокерским и страховым компаниям, пенсионным фондам и хедж-фондам. «Налоговый иммунитет» будет только у физических лиц, совершающих операции на финансовых рынках: возлагать на них обязанность платить налог Еврокомиссия не планирует – во всяком случае, пока.

Идея введения банковского спецналога не нова, утверждают аналитики. Речь идет о так называемом «налоге Тобина». «Как известно, этот термин впервые появился в далеком 1978 году в его научной работе по валютной реформе, – поясняет начальник управления финансовых институтов и международного бизнеса Московского филиала Смоленского Банка Юрий Петрущик. – Во время азиатского кризиса 1997 года идея налога была вновь реанимирована, а потом благополучно забыта – чтобы вновь вернуться к ней в 2009 году на саммите министров финансов G20 в Сент-Эндрюсе».

По мнению аналитика ВТБ24 Станислава Клещеева, то, что идея банковского спецналога снова стала актуальной, вполне объяснимо. «Введение налога на финансовые транзакции – шаг в верном направлении, – считает он. – Если финансовый сектор виноват в текущем кризисе, то нет ничего удивительного в том, что власти пытаются как можно в большей степени переложить на него расходы по выходу из кризиса. Это касалось ограничений на бонусы в банках, а теперь и налога на транзакции».

По мнению макроэкономиста ОТП Банка Родиона Ломиворотова, необходимо учитывать и другой момент: основными рисками для европейской банковской системы сейчас являются возможное списание греческих долгов (по различным оценкам, от 21% до 40%) и повышение требований к банковскому капиталу. «Для того чтобы удовлетворять новым требованиям по капиталу, банкам понадобится дополнительно привлечь порядка 200 млрд евро, и, учитывая текущее состояние финансовых рынков, банкам может потребоваться помощь правительств», – поясняет специалист. А за помощь, как известно, надо платить – и лучше здесь и сейчас, чем где-нибудь и потом.

Синхронное плавание или SPECIAL FOR EUROPEAN UNION?

Итак, понятны и намерения Евро-комиссии, и факторы, побуждающие ее «реанимировать» идею налога на финансовые транзакции. Непонятно, по мнению экспертов, другое: отдают ли сторонники идеи себе отчет в том, к каким последствиям может привести «обложение» финансовых компаний в Европе в случае, если аналогичные действия не будут предприняты в других странах – в США, Великобритании, государствах Юго-Восточной Азии, России и т.д.?

«Отсутствие синхронности соответствующих действий способно привести к перемещению активности игроков в более либеральные в этом плане финансовые центры. Это создаст преимущества для развития бизнеса в финансовой сфере, в первую очередь, в Лондоне, а также в офшорных юрисдикциях», – подчеркивает Станислав Клещеев. С ним согласен директор Департамента Казначейство Росгосстрах Банка Дмитрий Емелин. «Евросоюз – это крупный мировой финансовый центр, но не единственный. Результат может быть обратный ожиданиям: финансовые игроки сократят или вовсе выведут капиталы с финансовых рынков Европы, что может обострить и без того тяжелую ситуацию», – считает эксперт. По мнению Дмитрия Емелина, вероятно, имеет смысл договариваться о введении налога в рамках G20 или хотя бы в рамках G8, чтобы правила игры были едины на всех финансовых рынках. «Но и здесь не все так просто. И в Великобритании, и в США – основных мировых финансовых центрах – уже существуют налоги на различные виды операций, и введение еще одного, скорее всего, столкнется с сильным сопротивлением на законодательном уровне», – предупреждает специалист.

Аналитик ГК «АЛОР» Наталья Лесина также полагает, что у «новшества», предлагаемого Еврокомиссией, есть ахиллесова пята. «Конечно, налог станет новым источником поступления доходов в госбюджеты, и это хорошо для них. Но вряд ли он будет введен во всем мире. В результате часть капитала из Европы, и в первую очередь из Лондона (если налог распространится на Великобританию), может перетечь в экономики других стран, где налоги будут ниже», – указывает специалист. Это, по ее мнению, грозит нивелировать краткосрочную выгоду для госфинансов. «Европа может больше потерять, чем приобрести. Статус Лондона как мирового финансового центра стоит намного дороже. Сейчас в данном центре сосредоточен мировой капитал, к тому же предложены комфортные условия для работы, что притягивает ряд компаний именно в этот город. С введением налога компании могут пересмотреть свои предпочтения», – прогнозирует Наталья Лесина.

Время ли разбрасывать камни?

«В целом данный инструмент можно рассматривать, скорее, в качестве превентивного, и подобные инициативы имеет смысл претворять в жизнь в периоды активного роста, а в текущих условиях вряд ли такая мера поддержит экономику, если вообще не навредит, -полагает аналитик ИК «Велес Капитал» Юрий Кравченко. - Кроме того, мера выглядит как закручивание гаек лишь в финансовом секторе, хотя текущие проблемы в нем носят характер производной от экономического кризиса».

После того, когда спала первая волна мирового финансового кризиса (2007-2009), экономисты стали думать о способах предотвратить повторение финансового цунами. Так родилась идея ввести «налог Робин Гуда» - налог на межбанковские транзакции, который охладил бы спекулятивный пыл банкиров и предотвратил образование пузырей на финансовых рынках.

Первоначально коллективное письмо подписали 350 ведущих экономистов мира. На следующий год под петицией стояли подписи уже тысячи экономистов из 53 стран. Среди подписантов - нобелевские лауреаты Пол Кругман и Джозеф Стиглиц, влиятельный советник Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна - Джеффри Сакс, профессора ведущих университетов Европы и США.

Идея налога получила поддержку ряда государственных и политических деятелей. В частности, за введение налога высказались британский премьер-министр Гордон Браун, премьер-министр Греции Йоргос Папандреу, ряд ведущих государственных чиновников Германии и особенно Франции. Было немало и противников налога, главный из них - Соединенные Штаты.

Идея налога Робин Гуда родилась не на пустом месте. Налог увязывался с именем американского экономиста Джеймса Тобина (1918-2002), который обосновал его в 70-е годы ХХ века. В специальной литературе он так и называется: «Налог Тобина». Американский экономист полагал, что, для того чтобы привести в чувство финансовых спекулянтов, достаточно установить ставку налога в диапазоне от 0,1 до 0,25% с объемов денежных транзакций (оборотов).

В 80-е годы прошлого века такой налог ввела Швеция. Однако все кончилось тем, что шведские спекулянты ушли с внутреннего финансового рынка, переместившись на рынок соседней Великобритании. Через семь лет Швеция отказалась от налога. Стало понятно, что эффект от налога можно получить лишь в случае его одновременного введения во всех странах, по крайней мере в тех, где имеются высокоразвитые финансовые рынки. Тем временем игра финансовых спекулянтов с каждым годом становилась все более азартной, и ставок, которые изначально предлагал Джеймс Тобин, было уже недостаточно. Нужны были более мощные налоговые тормоза.

Ухудшение финансового и экономического положения Европы (общеевропейский долговой кризис, финансовый кризис в Греции и т.д.) заставили Брюссель искать быстрые и эффективные способы стабилизации. О налоге Тобина вспомнили снова. 14 февраля 2013 года Европейская комиссия (ЕК) приняла решение о введении налога на финансовые операции (НФО). Были определены ставки НФО: 0,1% на операции по купле-продаже акций и облигаций и 0,01% на операции с производными финансовыми инструментами.

Банковское сообщество США отреагировало на эту новацию протестом, заявив, что в случае введения НФО американские банки и финансовые компании уйдут из соответствующих стран ЕС. К ультиматуму США подключилась Великобритания. Британский премьер Дэвид Кэмерон заявил, что его страна наложит вето на общеевропейский налог на финансовые операции. Лондон - крупнейший финансовый центр мира, введение НФО в Великобритании означало бы зарезать курицу, несущую золотые яйца. Британский премьер разъяснил, что Лондон готов ввести НФО лишь в том случае, если этот налог будет не общеевропейским, а всемирным. А пока перспективы введения всемирного НФО весьма туманны, любая страна может вводить налог самостоятельно, но не имеет право навязывать его другим.

В итоге введение в силу решения ЕК о НФО было отложено. После протестов Кэмерона Саркози заявил, что Франция введет налог в одностороннем порядке. Кончилось тем, что Франция и Италия в несколько усеченном виде указанный налог всё же ввели. Однако в мире финансов чудес не бывает. Часть финансовых операций из названных двух стран переместилась в соседние страны. После введения налога объем торгов на итальянском фондовом рынке упал в 2013 году на 12% по сравнению с предыдущим годом. В то же время на всех остальных фондовых рынках в Европе он вырос на 7%.

Ровно через два года после первого нереализованного решения ЕК о НФО Европейский союз вынужден был вновь вернуться к обсуждению налога. Министры финансов одиннадцати стран (Австрии, Бельгии, Германии, Греции, Испании, Италии, Португалии, Словакии, Словении, Франции и Эстонии) обсудили и поддержали обновленный план введения НФО. Ключевым стало изменение позиции Франции. До сих пор Австрия и Германия выступали за то, чтобы налог брался с так называемых производных финансовых инструментов вроде фьючерсов, а Франция была против, объясняя это тем, что ее банки контролируют не менее четверти европейского рынка таких инструментов, выпущенных на основе акций. Теперь Франсуа Олланд заявил, что поддерживает обложение максимально возможного числа объектов финансовых операций, в том числе и торговлю производными инструментами, но по максимально низкой ставке. Брюссель в прошлом году сообщил, что сторонам удалось договориться по ставкам и объектам налогообложения; он анонсировал старт новой системы налогообложения с 1 января 2016 года. Предварительные расчеты налоговых поступлений дают цифру 57 млрд. евро в год. При этом больше половины дадут налоги по операциям с производными финансовыми инструментами, привязанными к процентным ставкам.

Всё же по некоторым позициям ясности нет. Всех волнует вопрос: в чей бюджет должны поступать деньги от налога? Вот, например, сделка с куплей-продажей акций. Налог может поступать в бюджет страны-покупателя, страны-продавца или страны, в которой зарегистрирована компания-эмитент акций. Впрочем, есть еще один вариант: поступление НФО в общий бюджет ЕС. Многих европейских политиков и экономистов очень смущает асимметрия Евросоюза, существующая уже много лет. Она проявляется в том, что Центральный банк у ЕС имеется, а вот Министерства финансов (казначейства) нет.

В этом смысле знаменательно опубликованное 8 февраля совместное заявление глав центробанков Германии и Франции Йенса Вайдмана и Виллероя де Гало. В заявлении содержатся требования немедленного и радикального реформирования ЕС. Суть реформирования - передача странами-членами ЕС еще большей части своих прав и полномочий на общеевропейский уровень. Одно из предложений - создание общеевропейского министерства финансов. В случае создания такого министерства НФО может стать первым общеевропейским налогом, пополняющим общую казну ЕС.

На сегодняшний день положение таково, что с момента появления работ Тобина о налоге на финансовые операции прошло уже более сорока лет, а прогресс в деле его практического применения пока мизерный. Некоторые страны, правда, пользуются налогами на финансовые операции, но несколько по-другому, нежели это описано у Тобина. Известно достаточно много случаев, когда страны для стабилизации своих экономик и валютных курсов национальных денежных единиц прибегают к ограничениям трансграничного движения капитала. Чаще всего это ограничения административного характера, но в качестве альтернативы могут использоваться налоги на трансграничные финансовые операции. Естественно, что ставки налогов в этих ситуациях существенно выше, чем те, которые рекомендовал Тобин. Такой налог, в частности, в 2009 году ввела Бразилия на иностранные инвестиции. Ставка составила 2% от суммы капитала. Этого оказалось недостаточно для того, чтобы остановить рост курса местной валюты (риала), и в следующем году ставка была увеличена до 4%. После стабилизации экономической ситуации в Бразилии в 2013 году налог был отменен.

Честно говоря, назвать планы Европы по введению НФО «налогом Робин Гуда» язык не поворачивается. Поступления от НФО в Европейском союзе предназначаются не для того, чтобы бороться с бедностью. Сегодня одна из главных проблем Европы - стабилизация ее банковской системы через усиление надзора над так называемыми системообразующими кредитными организациями и пополнение их капитала. «Системоообразующие» - это примерно полторы сотни банковских гигантов типа Дойче банк или Сосьете Женераль. Самостоятельно нарастить недостающий капитал эти гиганты не могут и ждут помощи от Брюсселя (Европейская комиссия) и Франкфурта (Европейский центральный банк).

. В случае, если сторонникам «единой Европы» удастся ввести общеевропейский налог на финансовые операции и учредить общий бюджет ЕС, собранные налоги вернутся к тем, кто их платил, то есть к банкам. Банкиров сегодня в Европе и во всём мире без стеснения называют разбойниками, но не благородными разбойниками, как Робин Гуд, а безжалостными, алчными грабителями, не знающими пощады.

Идея о введении «налога Робина Гуда» впервые была высказана в 70-х гг. прошлого века американским экономистом Джеймсом Тобином. Суть заключалась в том, чтобы заставить финансовые организации перечислять от 0,1 до 0,25% суммы каждой проводимой операции на счета центробанков и МВФ. Дополнительные доходы, по расчетам Тобина, должны были составить примерно 150 млрд. долларов США.

Об этом налоге вновь заговорили в 2008 году, когда Еврокомиссия выдвинула предложение обложить налогом инвестиционные фонды и банки за операции с финансовыми инструментами. Согласно инициативе, каждая трансакция финансовых организаций (одна из которых должна быть зарегистрирована на территории ЕС), за исключением операций на валютном рынке, облагается налогом в размере от 0,01 до 0,1% ее стоимости. Дополнительный доход, по мнению авторов, мог бы достигнуть 57 млрд. евро в год.

В 2011 году проект поддержали экономисты из 53 стран в своем обращении к лидерам «большой двадцатки». Среди них – бывший советник Б. Н. Ельцина и нынешний советник генсека ООН Пан Ги Муна – Джеффри Сахс, нобелевские лауреаты Пол Кругман и Джозеф Стиглиц, а также профессора ведущих европейских и американских университетов. Авторы послания отмечают, что «идея налога созрела» и напоминают об «обязанностях финансового сектора по отношению к обществу». Кроме того, в письме подчеркивается, что даже при ставке в 0,01% доходы бюджетов от «налога Робина Гуда» составит несколько сотен миллиардов в год, которые возможно будет использовать для повышения уровня жизни всего населения нашей планеты.

На сегодняшний день сторонниками введения налога среди крупных мировых держав считаются Германия и Франция, против выступают Швеция и Великобритания. При этом Соединенное королевство считается основным противником этой идеи, так как почти 80% финансовых операций в Европе осуществляются именно здесь. Впрочем, не только Англия протестует против его введения, например, США, Китай и Россия также не поддержали проект на последнем саммите G20.

В начале этого года стало известно, что Франция станет первой страной, которая введет налог на финансовые операции, не дожидаясь решения остальных партнеров по Евросоюзу. По оценкам Николя Саркози, новый налог обеспечит дополнительные поступления в государственную казну в размере более 1 млрд. евро ежегодно, которые будут использованы для сокращения дефицита бюджета. Ожидается, что по стопам Франции скоро последует и Германия. Лидер социал-демократов Зигмар Габриэль уже заявил о необходимости срочного введения налога, в то время как христианские демократы Ангелы Меркель не пришли к единому мнению. Нет сомнений, что за Францией и Германией последуют и другие страны ЕС.

Причиной того, что все больше лидеров европейских стран склоняются к решению ввести «налог Робина Гуда», является давление со стороны общественности. Например, в исследовании Eurobarometer почти 61% из 27 тыс. граждан ЕС высказались в пользу нового сбора на финансовые трансакции. Даже в Великобритании 65% опрошенных респондентов высказались за введение налога. Другое исследование, проведенное организацией YouGov, показало, что 4 из 5 граждан Англии, Франции, Германии, Испании и Италии считают, что финансовый сектор должен понести ответственность за ущерб, нанесенный экономическим кризисом.

В то же время, большинство экономистов уверено, что введение сбора на финансовые трансакции принесет ожидаемый доход лишь в случае его глобального применения. Например, Патрик Нолан, лондонский экономист, считает, что «налог Робин Гуда не сработает, потому что финансовые операции можно легко перемещать из страны в страну. Это хорошо знают там, где его уже пытались вводить, например, в Швеции в 80-х. Они ввели налог на облигации размером всего в 0,0003%. И в течение всего одной недели 85% финансовой активности переместилось за рубеж. Сегодня деловой мир куда более мобилен, так что внедрить подобный налог будет невероятно трудно». Критики финансового сбора отмечают, что он ударит, прежде всего, по потребителям и малому бизнесу.

Вопрос введения «налога Робина Гуда» разделил политическое и экспертное сообщество на два лагеря. В то же время опросы общественного мнения показывают, что население практически всех стран Евросоюза решительно поддерживает увеличение налоговой нагрузки финансового сектора. Большинство же экономистов предупреждает, что внедрение дополнительных сборов в одной стране приведет к «бегству» капитала в другие страны с более либеральным налоговым режимом, а увеличение доходов окажется лишь временным явлением. Кто был прав в этом «вечном» споре, покажет развитие событий в следующем году во Франции, когда закон о сборе «налога Робина Гуда» вступит в законную силу.

Add to friends
RSS

Лучшие услуги в оффшоре

Налог Робин Гуда: в чем смысл и идея?

offshore_wealth October 26th, 2015

Политики и активисты из Великобритании, США и других стран мира активно дискутируют касательно идеи о принятии налога Робин Гуда (Robin Hood Tax), который, по сути, является небольшой пошлиной на все финансовые транзакции или действия, которые считаются рискованными по своей природе.

Например, канцлер казначейства Теневого кабинета Джон Мак Донел, поднял данную идею в Лейбористской партии Великобритании в процессе обсуждения получения дополнительных средств для улучшения Государственных услуг здравоохранения Великобритании (National Health Service (NHS) и предоставления других выгод для общественного сектора.

Безусловно, смысл в его идее и словах есть, однако, это может спровоцировать налогообложение каждой сделки, так как четкого определения что рискованно, а что нет, не существует. При этом бизнес деятельность одна от другой может весомо отличаться, и принятие налога Робин Гуда, весомо скажется на финансовых операциях большого количества международных компаний.

В чем смысл Robin Hood Tax?

На самом деле, это очередной способ собрать миллионы долларов в казну США. Главной мотивацией принятия подобного закона – это надежда на улучшение социальной сферы, и общего экономического уровня США.

Robin Hood Tax предполагается в размере 0,5% на все транзакции на Уолл-стрите. Это означает приток в размере миллиардов долларов только на территории самих Штатов.

По подсчетам приток средств от принятия данного налога сможет защитить американские школы, местное правительство, больницы, покрыть лекарства для больных СПИДом, поддержать людей и общество во всем мире, а также внести весомый вклад в проблему климатических изменений на планете.

Главное, что этот налог не коснётся ежедневный денежных операций частных лиц, их накоплений, использования денег в банкоматах и так далее. Robin Hood Tax будет облагать процент с прибыли на Уолл-стрите, которая и была причиной и катализатором последнего самого сильного финансового кризиса в США и в остальном мире, с момента Великой Депрессии.

Кто поддерживает внедрение Robin Hood Tax?

По мнению множества экономистов, предпринимателей и политиков, принятие и выполнение компании по Robin Hood Tax очень просто и легко выполнимо.

«Мы считаем, что лучший способ это ввести Налог на Финансовые спекуляции (или сделки) (FST/FTT). Этот крошечный налог меньше, чем полпроцента по итогам торгов в производных, акциях, облигациях и при обмене валюты. С FTT, каждый раз, когда финансовый продукт торгуется, будет взыматься небольшой процент (между 0,005% и 0,5%) от стоимости сделки», предлагают приверженцы компании Robin Hood Tax.

Да, принятие нового налога однозначно принесет весомый вклад не только в казну США, но и других стран. Так по подсчетам аналитиков, при ставке всего в 0.05%, в США обеспечит приток средств в казну в размере $350 млрд. в год.

По мнению, Дэвида Хилмана, он работает на английскую кампанию Robin Hood Tax, за данной инициативой стоит рациональность – «чтобы банки и хедж-фонды платили, или, по крайней мере, способствовать уплате за огромной экономический ущерб от их игр в азартные игры».

Недостатки налога на финансовые транзакции

Однако противники принятия, так называемого, налога на финансовые транзакции, указывают на вероятность того, что налог будет иметь пагубные последствия для банковского сектора и может даже привести к совсем небольшой финансовой выгоде.

Тоби Янг, британский журналист в одной из своих статей предупреждает, что это будет практически невозможно для многих стран реализовать Robin Hood Tax, так как это спровоцирует нестабильность в финансовом секторе страны.

Он пишет: «Ни одна страна не собирается навязывать налог в одностороннем порядке, просто даже из-за страха размещения собственного банковского сектора в невыгодное положение. Если Великобритания введет налог Робин Гудаг, например, международные банки, со штаб-квартирой в Великобритании просто переедут в страны, в которых их операции не облагаются налогом. И, конечно, дилемма заключенного подсказывает, что вероятность каждой страны в мире принятия данного налога сводятся к нулю».

Единственный вариант, когда данный налог может быть принят – это совместное выполнение всеми ведущими экономиками, несмотря на то, что «проглотить» это многими странам очень сложно.

Тим Ворсталл, вкладчик для Forbes и старший научный сотрудник Института Адама Смита, имеет более суровый взгляд на предложенный налог, по существу, назвав его «невежественным».

Другие критики предполагают, что налог на финансовые транзакции снизит количество финансовых транзакций, что приведет к сектору контрактов и увеличит уровень безработицы в сфере финансовых профессионалов.

Точно так же, критики считают, пенсионные фонды и сберегательные счета будет хитом для дополнительных сборов финансовыми учреждениями, чтобы компенсировать взимания от налога Робин Гуда.

В 1980-х годах Швеция имела опыт с внедрение налога Tobin Tax. Этот налог также был нацелен только на транзакции по обмену иностранной валюты.

В статье от 2013 года в Financial Times написанной Магнусом Вибергом, бывшим экономистом в Министерстве финансов Швеции и государственном Riksbank, пояснил — это было бы просто глупо для Европы (и остального мира) идти по этому пути.

Виберг рассказал: «Объем торгов на Стокгольмской фондовой бирже резко изменился, когда налог был увеличен. Средний оборот упал на 30 % во второй половине 1986 года и в течение 1987 года оборот от 11 наиболее торгуемых акций упал на 60 %».

И только после отмены версии налога Tobin Tax в 1991 года, финансовая деятельность в Северных странах вновь начала набирать обороты. Виберг подчеркивает пару налоговых ограничений:

Во-первых, финансовые операции можно очень легко перенести из одной юрисдикции в другую, чтобы избежать взимания какого-либо налога на финансовые транзакции, особенно в наши дни, учитывая существование автоматизированной торговли. Эта простота в плане мобильности, очевидно, что будет разрушать налоговую базу и вести к снижению налоговых поступлений.

Кроме этого, он пишет: «Даже если объем транзакций не будет затронут налогом, налог не обязательно принесет ожидаемую прибыть от того, что транзакции будет заменены другими инструментами, которые не облагаются налогом».

И во-вторых, это достаточно не просто юридически определить, какие виды транзакций должны облагаться налогом. Следовательно, это «делает сложным проверку налога – и спровоцирует торговлю в необлагаемых инструментах», поясняет Виберг.

После того, когда спала первая волна мирового финансового кризиса (2007-2009), экономисты стали думать о способах предотвратить повторение финансового цунами. Так родилась идея ввести «налог Робин Гуда» — налог на межбанковские транзакции, который охладил бы спекулятивный пыл банкиров и предотвратил образование пузырей на финансовых рынках.

Первоначально коллективное письмо подписали 350 ведущих экономистов мира. На следующий год под петицией стояли подписи уже тысячи экономистов из 53 стран. Среди подписантов — нобелевские лауреаты Пол Кругман и Джозеф Стиглиц, влиятельный советник Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна — Джеффри Сакс, профессора ведущих университетов Европы и США.

Идея налога Робин Гуда родилась не на пустом месте. Налог увязывался с именем американского экономиста Джеймса Тобина (1918-2002), который обосновал его в 70-е годы ХХ века. В специальной литературе он так и называется: «Налог Тобина». Американский экономист полагал, что, для того чтобы привести в чувство финансовых спекулянтов, достаточно установить ставку налога в диапазоне от 0,1 до 0,25% с объемов денежных транзакций (оборотов).

Банковское сообщество США отреагировало на эту новацию протестом, заявив, что в случае введения НФО американские банки и финансовые компании уйдут из соответствующих стран ЕС. К ультиматуму США подключилась Великобритания. Британский премьер Дэвид Кэмерон заявил, что его страна наложит вето на общеевропейский налог на финансовые операции. Лондон — крупнейший финансовый центр мира, введение НФО в Великобритании означало бы зарезать курицу, несущую золотые яйца. Британский премьер разъяснил, что Лондон готов ввести НФО лишь в том случае, если этот налог будет не общеевропейским, а всемирным. А пока перспективы введения всемирного НФО весьма туманны, любая страна может вводить налог самостоятельно, но не имеет право навязывать его другим.

Ровно через два года после первого нереализованного решения ЕК о НФО Европейский союз вынужден был вновь вернуться к обсуждению налога. Министры финансов одиннадцати стран (Австрии, Бельгии, Германии, Греции, Испании, Италии, Португалии, Словакии, Словении, Франции и Эстонии) обсудили и поддержали обновленный план введения НФО. Ключевым стало изменение позиции Франции. До сих пор Австрия и Германия выступали за то, чтобы налог брался с так называемых производных финансовых инструментов вроде фьючерсов, а Франция была против, объясняя это тем, что ее банки контролируют не менее четверти европейского рынка таких инструментов, выпущенных на основе акций. Теперь Франсуа Олланд заявил, что поддерживает обложение максимально возможного числа объектов финансовых операций, в том числе и торговлю производными инструментами, но по максимально низкой ставке. Брюссель в прошлом году сообщил, что сторонам удалось договориться по ставкам и объектам налогообложения; он анонсировал старт новой системы налогообложения с 1 января 2016 года. Предварительные расчеты налоговых поступлений дают цифру 57 млрд. евро в год. При этом больше половины дадут налоги по операциям с производными финансовыми инструментами, привязанными к процентным ставкам.

В этом смысле знаменательно опубликованное 8 февраля совместное заявление глав центробанков Германии и Франции Йенса Вайдмана и Виллероя де Гало. В заявлении содержатся требования немедленного и радикального реформирования ЕС. Суть реформирования – передача странами-членами ЕС еще большей части своих прав и полномочий на общеевропейский уровень. Одно из предложений – создание общеевропейского министерства финансов. В случае создания такого министерства НФО может стать первым общеевропейским налогом, пополняющим общую казну ЕС.

Честно говоря, назвать планы Европы по введению НФО «налогом Робин Гуда» язык не поворачивается. Поступления от НФО в Европейском союзе предназначаются не для того, чтобы бороться с бедностью. Сегодня одна из главных проблем Европы – стабилизация ее банковской системы через усиление надзора над так называемыми системообразующими кредитными организациями и пополнение их капитала. «Системоообразующие» – это примерно полторы сотни банковских гигантов типа Дойче банк или Сосьете Женераль. Самостоятельно нарастить недостающий капитал эти гиганты не могут и ждут помощи от Брюсселя (Европейская комиссия) и Франкфурта (Европейский центральный банк).

…В случае, если сторонникам «единой Европы» удастся ввести общеевропейский налог на финансовые операции и учредить общий бюджет ЕС, собранные налоги вернутся к тем, кто их платил, то есть к банкам. Банкиров сегодня в Европе и во всём мире без стеснения называют разбойниками, но не благородными разбойниками, как Робин Гуд, а безжалостными, алчными грабителями, не знающими пощады.

профессор, д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова

Читайте также: