Налог на побег из рейха
Опубликовано: 02.05.2024
8 февраля 1945 года группа советских военнопленных во главе с Михаилом Девятаевым совершила побег с немецкого секретного полигона Пенемюнде.
В 1957 году главный конструктор советской ракетной техники Сергей Королев подписал представление к присвоению звания Героя Советского Союза человеку, чье имя ничего не говорило окружающим. Сергей Павлович, не вдаваясь в объяснения, коротко отрезал: «Он заслужил!»
Невероятно, но факт
Возможно, это всего лишь одна из многочисленных легенд о Михаиле Девятаеве. Ведь Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему звания Героя Советского Союза был подписан 15 августа 1957 года, а первый успешный полет королевской ракеты Р-7, после которого влияние конструктора резко возросло, состоялся на шесть дней позже, 21 августа.
Достоверно известно, что Королев действительно виделся и разговаривал с Девятаевым осенью 1945 года, поскольку летчик был одним из немногих, кто мог рассказать о том, что происходило на немецком ракетном полигоне Пенемюнде.
Скептики до сих пор ставят под сомнение историю побега Михаила Девятаева — как мог советский пленный, настоящий доходяга, угнать немецкий самолет со спецоборудованием с самого секретного объекта Третьего Рейха? Это больше похоже на сценарий одного из фильмов бондианы. Однако немецкие архивные документы подтверждают: побег действительно был.
Крестьянин, речник, летчик
Михаил Девятаев родился в июле 1917 года в большой крестьянской семье в Тамбовской губернии. Был он у родителей 13-м по счету.
После 7 классов школы Миша уехал в Казань, где поступил в речной техникум. После его окончания работал помощником капитана.
Великая Отечественная война для Девятаева началась 22 июня 1941 года. На третий день боев, под Минском, летчик записал на свой счет первый сбитый «Юнкерс». Вскоре его наградили орденом Красного Знамени.
23 сентября 1941 года под Киевом сбили самого Девятаева. Из-за ранения в ногу из истребительной авиации его списали. Летчик служил в полку ночных бомбардировщиков, в санитарной авиации, но мечтал вернуться в истребители.
В дивизии Покрышкина
Такой случай представился в 1944 году. В 9-й гвардейской авиадивизии легендарного Александра Покрышкина собирали новый полк, куда брали только опытных летчиков. Под началом Покрышкина служил советский ас Владимир Бобров, на личном счету которого было более 20 сбитых немецких самолетов. Бобров в начале войны командовал эскадрильей, в составе которой воевал Девятаев.
Бывший командир, случайно встретив Михаила, оперативно решил вопрос с его переводом.
Девятаев доверие оправдал сполна. Освоив в кратчайшие сроки американскую «аэрокобру», за два месяца боев он сбил 9 самолетов гитлеровцев.
13 июля 1944 года в бою в районе Львова самолет Михаила был подбит. Из горящей машины он выпрыгнул с парашютом, сильно ударившись головой о стабилизатор «аэрокобры». В бессознательном состоянии пилот попал в плен к немцам.
Определить, в какой именно части служил Девятаев, немцы не смогли. Ему так и не успели заменить документы, в которых они значился летчиком санитарной авиации, а не истребителем.
Под чужим именем
Михаила определили в Лодзинский лагерь военнопленных, где советских пилотов активно вербовали переходить на службу немцам. Девятаев не просто отказался, но совершил попытку побега. За это его перевели в Заксенхаузен, где летчику был присвоен статус «смертника».
Девятаеву повезло — парикмахер из числа заключенных сумел поменять его нашивку с номером на нашивку умершего узника Степана Никитенко. Под этим именем летчика отправили в концлагерь на острове Узедом.
Его узники использовались в работах на полигоне Пенемюнде, где испытывались новейшие образцы немецкого оружия, в том числе реактивные самолеты, а также ракеты «Фау-1» и «Фау-2» конструкции Вернера фон Брауна.
Девятаев, попав на Узедом, не мог знать всех этих страшных тайн, но очень быстро понял, что гитлеровцы узников в живых не оставят. А значит, единственным шансом был побег.
План побега
Он близко сошелся с Иваном Кривоноговым и Владимиром Соколовым, которые попали в плен еще в 1941–1942 годах. Они вынашивали план побега на лодке, но Девятаев сказал, что нужно угнать один из самолетов, находящихся на местном аэродроме.
Заключенных использовали на аэродромных работах, и постепенно всем участникам планируемого побега удалось внедриться в бригады.
Изучая режим работы немецкого аэродрома, время смены караулов, пленные искали наилучший момент для осуществления своего плана.
Девятаеву было сложнее всех — в группе он был единственным летчиком, и ему предстояло в одиночку пилотировать совершенно незнакомую машину. Для угона наметили Heinkel-111, который чаще всего находился в готовности к вылету.
Как потом выяснится, это самолет был оборудован аппаратурой, использовавшейся при испытаниях немецких ракет.
Украдкой наблюдая за движениями немецких пилотов, тайком изучая приборные панели самолетов, находившихся в ремонте, Девятаев пытался разобраться в управлении, зная, что права на ошибку не будет.
«Десять дней жизни»
Побег планировали на март 1945-го, но пришлось форсировать события. Администрация лагеря использовала сотрудничавших с ней заключенных для изощренной казни провинившихся, получившей название «Десять дней жизни».
Много лет спустя Михаил Девятаев писал об этом: «„Десять дней жизни“ — это лагерная формула самосуда, самочинная расправа группки бандитов-заключенных. Они выбирают себе жертву по указанию коменданта или охраны и в угоду им убивают ее, уничтожают варварским способом. Кто проявлял недовольство лагерными порядками, кто носил на груди красный („политический“) винкель, кто сопротивлялся ограблению, кто сказал не так, тот попадал во власть банды головорезов. Девять дней „виновного“ истязали всеми способами, какие только могли придумать организаторы издевательства, а если он еще оставался в живых, на десятый день его приканчивали. Заводилы имели право бить обреченного как угодно, когда угодно и так, чтобы свои последние десять дней тот прожил только в муках, в бреду, в полубессознательном состоянии. Чем сильнее он страдал, тем выше была награда за их работу».
В начале февраля 1945 года Девятаев дал по физиономии одному из военнопленных, который заявил: «А мне какая разница, где жить! Водка, девушка и деньги!» За этот удар лагерное начальство определило «десять дней жизни» летчику.
Выбора не было, нужно было бежать в эти отпущенные дни, выдержав побои извергов.
«Сегодня мы летим домой»
8 февраля 1945 года десять военнопленных в составе двух рабочих групп оказались на аэродроме. При этом только четверо или пятеро из них знали о готовящемся побеге.
В 12:15, когда на аэродроме было время обеда и рядом с пленными остался всего один конвоир, Иван Кривоногов ударил его в голову заточкой. Немец осел, не успев подать сигнал тревоги.
Летчик сбил замок на самолете, проник в кабину, попытался завести мотор, но тут оказалось, что нет аккумулятора. Девятаев и его товарищи зашли слишком далеко, чтобы поддаваться панике — за считанные минуты они нашли и подогнали к самолету тележку с аккумуляторами.
После того, как моторы были запущены, Михаил приказал остальным девятерым подняться на борт и спрятаться в фюзеляже.
Но немецкий самолет категорически отказывался взлетать. Проехав до конца полосы, Девятаев так и не смог его поднять в воздух. Развернувшись, он двинулся в обратном направлении, но навстречу уже спешили обеспокоенные гитлеровцы. Они еще не могли толком понять, что происходит, но время, отпущенное беглецам, стремительно сокращалось.
Пилот двинул Heinkel-111 прямо на немцев, и те бросились врассыпную. Кто-то доставал личное оружие, другие кинулись к зениткам, но как раз в этот момент Девятаев разобрался управлением, машина оторвалась от земли.
Немецкое «благородство»
С огромным трудом самолет удалялся от Пенемюнде. Его попытался перехватить один из возвращавшихся с задания немецких истребителей, но и здесь пленным повезло — у гитлеровского летчика почти не осталось боеприпасов и топлива. Дав пару очередей, он поспешил на свой аэродром.
Преследовать Девятаева был отправлен немецкий ас Гюнтер Хобом. Потом даже появится версия, что немец сознательно саботировал задание, чтобы дать беглецам уйти, но в действительности все было проще. Хобом не знал маршрута Heinkel-111 и попытался его преследовать по кратчайшему направлению к позициям Красной Армии. Девятаев же сознательно выбрал другой маршрут, маневрируя, стараясь не дать преследователям ни единого шанса.
Запас горючего оказался большим, и поначалу даже хотели лететь через море в сторону Ленинграда. Но потом опомнились — немецкий самолет точно собьют на подходе. Поэтому решили просто добраться до района, где точно располагаются свои.
Но в районе боевых действий Heinkel-111 все-таки подбили советские зенитчики. Девятаеву удалось сбить пламя и посадить машину в расположении 61-й армии в районе города Вольдемберга, примерно в восьми километрах за линией фронта.
Обессилевших окончательно беглецов советские солдаты нашли прямо у самолета.
Он не сидел в тюрьме
«Он единственный в мире летчик, который за один подвиг сначала был посажен в тюрьму, а затем удостоен высшей государственной награды. Вырвавшийся на свободу из плена 23-летний летчик осужден военным трибуналом как предатель, добровольно сдавшийся в плен, и отправлен в лагерь. Спустя 9 лет, Девятаев попал под амнистию, а в 1957 году удостоен звания Героя Советского Союза», — так описало одно из федеральных изданий дальнейшую судьбу Девятаева в начале 2000-х, уже после его смерти.
В действительности ни в какой тюрьме ни Девятаев, ни остальные участники побега не сидели.
В своей книге «Побег из ада» Михаил Петрович писал: «Нет. Я не сидел в тюрьме. Эти слухи пора развеять. Но сразу же после побега мною, моими друзьями по экипажу особо не восторгались. Скорее наоборот. Мы подверглись довольно жестокой проверке. Длительной и унизительной».
В итоге семерых бывших военнопленных, в прошлом бывших рядовыми, после госпиталя отправили на фронт (в обычную часть, а не штрафную), а Девятаев, Кривоногов и еще один участник побега Михаил Емец ждали подтверждения своих офицерских званий. Оно состоялось уже после окончания боевых действий, и осенью 1945 года все трое были уволены в запас.
Но почему же Девятаеву не верили? Уж очень неправдоподобными казались специалистам обстоятельства побега. Да, к тому времени к своим перелетали пленные летчики, но все они бежали уже после того, как согласились сотрудничать с гитлеровцами и были зачислены в коллаборационистские формирования.
Девятаеву прямо говорили, что без помощи немцев, он не смог бы освоить Heinkel-111. Однако никаких доказательств сотрудничества с фашистами найдено не было. А позже уже и немецкие архивы подтвердят — «темных пятен» в биографии героя нет.
Настоящий герой
Осенью 1945 года Михаила привезли на Пенемюнде. Группа советских офицеров, одетых в новенькую форму, пытливо выясняла у Девятаева, что и как было устроено у гитлеровцев на полигоне, который достался советским войскам полностью разрушенным. Выясняли мельчайшие подробности расположения различных объектов, проведения испытаний.
Особенно настойчивым был офицер по фамилии Сергеев. Только много лет спустя, увидев фото в газете, Михаил Петрович поймет, что его тогдашним собеседником был Сергей Павлович Королев.
В 1957 году жизнь Михаила Девятаева кардинально изменилась. Вместе со званием Героя Советского Союза пришло и признание окружающих. Он встречался с молодежью, писал книги о себе и своих товарищах.
Не стало его в 2002 году. После смерти героя количество мифов о жизни Девятаева стало расти прямо-таки в геометрической прогрессии.
Чаще всего когда люди говорят о причинах успеха Адольфа Гитлера у власти, они вспоминают его ораторские способности, политическую волю и интуицию, сложную экономическую ситуацию в Германии после поражения в Первой мировой войне, позорные условия Версальского договора, и так далее.
Однако на самом деле все это лишь второстепенные факторы, способствовавшие приходу к власти диктатора и его политической партии. Без регулярной финансовой поддержки их движения и оплаты дорогостоящих событий, которые сделали нацистскую партию популярной, ее представители не смогли бы достичь тех высот власти, которые у них были.
Как собирали деньги
Согласно исследованию, проведенному в 2005 году по приказу бывшего министра иностранных дел Йошека Фишера, еврейское богатство, конфискованное нацистами, обеспечило почти треть военных расходов Германии. В исследовании изучалась финансовая деятельность нацистов с 1933 по 1945 год.
После продажи конфискованного еврейского имущества нацисты получили огромную прибыль, которая была распределена в военный бюджет рейха. В свою очередь, многие евреи были принудительно депортированы в немецкие лагеря смерти.
Избранные евреи
Кроме того, благодаря Гитлеру была создана специальная категория из более чем 150 «почетных арийцев». Эти люди не были арийцами по крови. Среди них были в основном крупные еврейские промышленники, которые выполняли указания немецкого лидера спонсировать различные политические мероприятия. Нацисты разделили евреев на богатых и всех остальных, и для первых были особые преимущества.
Ханс-Петер Ульман, бывший профессор истории в Университете Кельна, сказал, что налоговые органы Третьего Рейха работали над тем, чтобы уничтожить евреев в финансовом отношении и разграбить их финансы и ценности не только в Германии, но и позже в государствах, оккупированных этой страной.
Налоги, направленные на ограбление
Начиная с 1934 года немецкие налоговые законы стали дискриминировать еврейское население. Согласно исследованию, более 12 миллиардов фунтов, или почти 120 миллиардов рейхсмарок в то время, были отобраны у немецких евреев по закону. Даже те представители этой нации, которым удалось покинуть Германию до начала Холокоста, должны были отказаться от части своих сбережений или богатств в виде «налога на выезд».
Кристина Куллер из Мюнхенского университета, которая участвовала в исследовании, считает, что налоговые органы создали иерархию бюрократов. Они, в свою очередь, «обнаружили жилища и банковские счета и опустошили их», а затем уничтожили все следы тех, кто исчез в лагерях смерти.
Куллер сказала: «После войны существовал миф о том, что государственные служащие Министерства финансов были националистически нейтральны, но реальность заключалась в том, что антисемитизм среди них был обычным явлением». Профессор Ульманн отметила, что по крайней мере,30% военных расходов Германии были финансированы за счет налогов, заимствований и «прямой кражи».
Несмотря на такие меры, принятые для пополнения бюджета рейха, в 1942 году министр вооружений Фриц Тодт предупредил Гитлера, что Германия уже проиграла войну экономически. Это заявление было поддержано главным архитектором Гитлера Альбертом Шпеером. Однако благодаря усилиям последнего военная промышленность Германии продолжала увеличивать производство до осени 1944 года.
Принудительный труд
Кроме того, во время Второй мировой войны принудительный труд был основой экономики Третьего Рейха. В октябре 1939 года немцы узаконили это явление, обязав всех еврейских мужчин в возрасте от 14 до 60 лет работать в оккупированной Польше.
Позднее законы о принудительном труде также начали отправлять на работу еврейских женщин и детей в возрасте от 12 до 14 лет. Евреи обычно работали по 10-12 часов в день в суровых условиях, получая минимальную заработную плату или вообще не получая ее.
Кроме того, нацисты получали прибыль, продавая имущество евреев, покинувших оккупированные Германией территории. Например, в отчете об исследовании говорится о разграблении 72 000 квартир в странах Балтии и Польше.
Немецкие госслужащие тщательно задокументировали вагоны, которые перевозили добычу в Рейх. Согласно полученным данным, 1457 железнодорожных вагонов с еврейской собственностью были отправлены в Кельн, 2699 - в Гамбург, 1928 - в Эссен и 1023 - в Росток.
Reich Полет был введен налог на 8 декабря 1931 года с «четвертой [Emergency] Указ Президента Рейха для обеспечения экономики и финансов и по защите внутреннего мира» (RGBl. 1931 I, стр. 699-745) для бордюра бегство капитала . Reichsfluchtsteuer подлежал уплате, когда внутренняя резиденция была прекращена, если активы превышали 200 000 рейхсмарок или годовой доход превышал 20 000 рейхсмарок. Ставка налога была установлена в размере 25 процентов от активов налогоплательщика.
Во времена национал-социализма базы налогообложения рейхсландского налога на полеты были значительно изменены. Это также больше не служило в первую очередь для первоначальной цели предотвращения переезда за границу богатых немецких граждан . Скорее, эмиграция еврейских граждан - даже после начала войны в 1939 году - была весьма желательной и была вызвана преследованием евреев . Только 23 октября 1941 года указ Генриха Гиммлера запретил эмиграцию. Налог на бегство рейха был использован после 1933 года с целью ограбления евреев и, таким образом, взял на себя «функцию частичной экспроприации» еврейских эмигрантов, которые решили покинуть свою родину из-за давления преследований.
Оглавление
- 1 историческая основа
- 2 Постановление от 8 декабря 1931 г.
- 2.1 Правила
- 2.2 Взаимодействие с валютным менеджментом
- 3 1933-1945 гг.
- 4 реализация
- 5 отмены 1953
- 6 Возврат
- 7 См. Также
- 8 литература
- 9 веб-ссылок
- 10 индивидуальных доказательств
Исторические рамки
1929 в Соединенных Штатах исходящего , глобальный экономический кризис привел к кредитным окончаниям международных доноров. В 1931 году у Германии было около 24 миллиардов рейхсмарок внешнего долга, и только в первой половине 1931 года ей пришлось выплатить около 5,25 миллиарда рейхсмарок в иностранной валюте. Правительство Германии ограничило свободное движение капитала и ввело ограничения на обмен иностранной валюты . Кроме того, она была вынуждена проводить политику жесткой экономии и повысить подоходный налог. Эти меры спровоцировали сильный отток капитала за границу. Состоятельным эмигрантам, которым угрожала опасность дефолта в качестве налогоплательщиков, предполагалось, что рейхсфлюхтштайер удержит от своих планов, и тем самым следует защитить рейхсмарку.
Идея доказать переезд за границу с целью экономии налогов как «непатриотическое дезертирство» с налогом на выезд не была новой. Еще в 1918 году правительство Германии приняло «закон против уклонения от уплаты налогов» (RGBl. I, p. 951); это было отменено в 1925 году.
Постановление от 8 декабря 1931 г.
Рейхсский налог на полеты был лишь одной из многих других мер, которые были законодательно урегулированы в «Четвертом постановлении имперского президента о безопасности экономики и финансов и о защите внутреннего мира»: он также касался снижения цен и процентных ставок, жилья, Положения о социальном страховании и трудовом законодательстве, обеспечивающие бюджет и снижение заработной платы, а также запрет на униформу и меры против неправильного использования оружия.
Содержание регулирования
В качестве временной «меры по оттоку капитала и налогов» людям, которые были гражданами Германского рейха на 31 марта 1931 года и которые переехали или собирались переехать за границу с этого момента до 1 января 1933 года, должны уплатить рейхсский налог на перелет, если у них есть налогооблагаемые активы более 200 000 рейхсмарок или годовой доход более 20 000 рейхсмарок. Ставка налога была установлена в размере 25% от общей суммы активов. Для лиц, отказавшихся от своего домашнего или обычного места жительства в период с 31 марта 1931 г. и до вступления в силу рейхсского налога на полеты, налог применялся ретроспективно, для других налогоплательщиков с отъездом. Отдельная налоговая оценка предоставлялась только по запросу. Последняя оценка налога на имущество с добавлением определенных акций компании и пособий в связи со смертью была решающей . В случае неуплаты в установленный срок, за каждые полмесяца или его часть (после установленного срока) взимались значительные доплаты в размере 5 процентов от невыплаченной суммы. Иностранные должностные лица и их семьи, лица, которые установили свое постоянное местожительство или обычное место жительства в Германии только после 31 декабря 1927 года, или лица, для которых государственная налоговая служба подтвердила, что отъезд из Германии отвечает интересам Германии или является экономически целесообразным, были освобождены от уплаты налогов. Налог на рейс рейха оправдывает это. Для раскаивающихся эмигрантов, которые возобновили свое постоянное местожительство или обычное место жительства в Германии не позднее, чем через два месяца после уплаты налога, налог и дополнительные сборы были ретроспективно сняты. С возвратом была связана юридическая фикция, согласно которой в течение следующих пяти лет (с момента декларации) налогоплательщик подлежал неограниченной налоговой ответственности в Германии , даже если он уехал за границу. Если значительная часть имущества должника по возвращенному налогу находилась за границей, налоговые органы могли потребовать обеспечения в стране введения налога на прибыль и имущество в течение следующих пяти лет.
Налогоплательщикам, пытавшимся уклониться от этого сбора, грозило лишение свободы на срок не менее трех месяцев и штраф в неограниченном размере. Вас следует объявить об аресте по имени с "налоговым профилем", опубликованным в Reichsanzeiger, и арестовать, если вы посещаете Германию. Ваши внутренние активы были конфискованы в качестве обеспечения уплаты налога на рейс, дополнительных сборов, штрафов и расходов. Всем отечественным и местным компаниям также было запрещено производить платежи или другие услуги налогоплательщикам. Лица или компании, которые являлись должниками налогоплательщика, должны были представить в налоговую инспекцию уведомление о претензиях и других претензиях, на которые налогоплательщик имел право. Если третья сторона производила платеж налогоплательщику, он освобождался от обязанности платить рейху только в том случае, если это было добросовестно .
Закон должен был истечь в конце 1932 года, но был продлен до 31 декабря 1934 года в том же году (RGBl. I, p. 572).
Взаимодействие с валютным менеджментом
Надлежащая оплата налога на рейс рейха налогоплательщиком не привела к тому, что его активы оставались в стране после уплаты налога на рейс рейха из-за управления обменом валюты, введенного 1 августа 1931 года Постановлением Рейха. Президенту по валютному менеджменту (RGBl. 1931, 421) разрешили переводить за границу. Перевод подлежал утверждению и мог быть осуществлен только на счетах Sperrmark немецкого Golddiskontbank или специальных внешнеторговых банков.
1933-1945 гг.
Существующее положение Рейха по налогу на полеты было внесено в "Закон о внесении поправок в Положение о налоге на полеты" от 18 мая 1934 г. (RGBl. 1934 I, стр. 392-393), и в период национал-социализма его действие продлилось шесть раз и закончилось 9 декабря 1942 г. (RGBl. I, стр. 682) обновлялся на неопределенный срок.
Одним из основных изменений было то, что в 1934 году вышеупомянутый лимит собственности был снижен с прежних 200 000 рейхсмарок до 50 000 рейхсмарок. Кроме того, базы оценки были изменены в ущерб эмигрантам. Таким образом, обязательный сбор коснулся гораздо большей группы людей. Рейхсский налог на бегство, который первоначально был направлен на тех, кто выехал за границу добровольно и с целью снизить собственное налоговое бремя, теперь в основном касался евреев, которые хотели покинуть свою родную страну из-за насилия, заключения в концентрационные лагеря и нарушения их оплачиваемой работы ( вплоть до запрета на прием на работу) или пришлось.
До 1933 года налоговые поступления от налога на бегство рейха не имели большого значения; во втором отчетном году он составлял чуть менее 1 миллиона рейхсмарок. С началом движения бегства, инициированного террором, налог на бегство Рейха стал важной частью бюджета Рейха. В общей сложности нацистское государство собрало 941 миллион рейхсмарок за счет налога на уклонение. По оценкам, более 90% этой суммы приходится на эмигрантов, преследуемых за расовую идеологию.
| Период опроса | Налоговые поступления в РМ |
|---|---|
| 1932/33 | 1,000,000 |
| 1935/36 | 45 000 000 |
| 1936/37 | 70 000 000 |
| 1937/38 | 81 000 000 |
| 1938/39 | 342 000 000 |
исполнение
«Справка об отсутствии судимости» из налоговой инспекции, подтверждающая уплату налога рейха и других налогов, была предпосылкой для законного постоянного выезда. Если возникло какое-либо подозрение в намерении покинуть страну, обменные пункты налоговых органов могли потребовать гарантийный депозит, равный расчетной сумме налога Рейха на полеты с 1934 года. Была создана сплоченная сеть, чтобы иметь возможность раскрывать намерения бежать: Рейхспочта сообщала об экспедиционных заказах от евреев, экспедиторы должны были сообщать о вывозе, нотариусы сообщали о продаже имущества и компании по страхованию жизни сообщали о запрошенных выкупах . Почтовое и телефонное наблюдение за отдельными подозреваемыми было согласовано с гестапо .
Однако выплата рейхсфлюхтштайера не означала, что другая собственность и имущество могут быть отправлены в изгнание. Предел освобождения от уплаты иностранной валюты был установлен на уровне 10 рейхсмарок в 1934 году. Банковские остатки и остатки ценных бумаг были переведены на заблокированные счета и могли быть переведены за границу только с большими скидками . Так называемый сбор Dego должен был быть уплачен Deutsche Golddiskontbank за вывоз товаров, приобретенных после 1 января 1933 года .
Утратил силу в 1953 г.
Положения рейха о налоге на полеты были отменены «Законом об отмене устаревших налоговых положений» от 23 июля 1953 г. (BStBl. 1953 I стр. 276). Альтернативный законопроект против бегства капитала , который вызвал споры в кабинете министров , не был внесен в Бундестаг Германии , поскольку все меры, которые можно было предпринять против бегства капитала, уже содержались в Законе № 53 британского и американского военного правительств. правил и в многочисленных отдельных положениях по валютному контролю.
В 1973 году был принят Закон об иностранных налогах, который призван предотвратить или затруднить перевод доходов или активов за границу и, как следствие, сокращение внутренних налоговых поступлений.
возврат
Закон № 59 американского военного правительства от 1947 года, который имел силу в отношении западных оккупационных зон, предусматривал в статье 19, что налог рейха на полеты должен быть возмещен в той мере, в какой его можно проследить до связанной с преследованием эмиграции . Федеральный Закон о компенсации (BEG, версия от 18 сентября 1953 г.) предусматривает максимальные суммы и неблагоприятные формулы преобразования в разделе 21. В BEG 1956/1957 это ограничение в § 59 было снято, и рейхсский налог на побеги, а также налог на еврейскую собственность были возмещены.
Чаще всего когда люди говорят о причинах успеха Адольфа Гитлера у власти, они вспоминают его ораторские способности, политическую волю и интуицию, сложную экономическую ситуацию в Германии после поражения в Первой мировой войне, позорные условия Версальского договора, и так далее.
Однако на самом деле все это лишь второстепенные факторы, способствовавшие приходу к власти диктатора и его политической партии. Без регулярной финансовой поддержки их движения и оплаты дорогостоящих событий, которые сделали нацистскую партию популярной, ее представители не смогли бы достичь тех высот власти, которые у них были.
Как собирали деньги
Согласно исследованию, проведенному в 2005 году по приказу бывшего министра иностранных дел Йошека Фишера, еврейское богатство, конфискованное нацистами, обеспечило почти треть военных расходов Германии. В исследовании изучалась финансовая деятельность нацистов с 1933 по 1945 год.
После продажи конфискованного еврейского имущества нацисты получили огромную прибыль, которая была распределена в военный бюджет рейха. В свою очередь, многие евреи были принудительно депортированы в немецкие лагеря смерти.
Избранные евреи
Кроме того, благодаря Гитлеру была создана специальная категория из более чем 150 «почетных арийцев». Эти люди не были арийцами по крови. Среди них были в основном крупные еврейские промышленники, которые выполняли указания немецкого лидера спонсировать различные политические мероприятия. Нацисты разделили евреев на богатых и всех остальных, и для первых были особые преимущества.
Ханс-Петер Ульман, бывший профессор истории в Университете Кельна, сказал, что налоговые органы Третьего Рейха работали над тем, чтобы уничтожить евреев в финансовом отношении и разграбить их финансы и ценности не только в Германии, но и позже в государствах, оккупированных этой страной.
Налоги, направленные на ограбление
Начиная с 1934 года немецкие налоговые законы стали дискриминировать еврейское население. Согласно исследованию, более 12 миллиардов фунтов, или почти 120 миллиардов рейхсмарок в то время, были отобраны у немецких евреев по закону. Даже те представители этой нации, которым удалось покинуть Германию до начала Холокоста, должны были отказаться от части своих сбережений или богатств в виде «налога на выезд».
Кристина Куллер из Мюнхенского университета, которая участвовала в исследовании, считает, что налоговые органы создали иерархию бюрократов. Они, в свою очередь, «обнаружили жилища и банковские счета и опустошили их», а затем уничтожили все следы тех, кто исчез в лагерях смерти.
Куллер сказала: «После войны существовал миф о том, что государственные служащие Министерства финансов были националистически нейтральны, но реальность заключалась в том, что антисемитизм среди них был обычным явлением». Профессор Ульманн отметила, что по крайней мере,30% военных расходов Германии были финансированы за счет налогов, заимствований и «прямой кражи».
Несмотря на такие меры, принятые для пополнения бюджета рейха, в 1942 году министр вооружений Фриц Тодт предупредил Гитлера, что Германия уже проиграла войну экономически. Это заявление было поддержано главным архитектором Гитлера Альбертом Шпеером. Однако благодаря усилиям последнего военная промышленность Германии продолжала увеличивать производство до осени 1944 года.
Принудительный труд
Кроме того, во время Второй мировой войны принудительный труд был основой экономики Третьего Рейха. В октябре 1939 года немцы узаконили это явление, обязав всех еврейских мужчин в возрасте от 14 до 60 лет работать в оккупированной Польше.
Позднее законы о принудительном труде также начали отправлять на работу еврейских женщин и детей в возрасте от 12 до 14 лет. Евреи обычно работали по 10-12 часов в день в суровых условиях, получая минимальную заработную плату или вообще не получая ее.
Кроме того, нацисты получали прибыль, продавая имущество евреев, покинувших оккупированные Германией территории. Например, в отчете об исследовании говорится о разграблении 72 000 квартир в странах Балтии и Польше.
Немецкие госслужащие тщательно задокументировали вагоны, которые перевозили добычу в Рейх. Согласно полученным данным, 1457 железнодорожных вагонов с еврейской собственностью были отправлены в Кельн, 2699 — в Гамбург, 1928 — в Эссен и 1023 — в Росток.
Все — для фронта, все — для победы. Перевод этого лозунга на язык нацистской Германии подразумевал, что элита не должна отказываться даже от устриц. Да и послевоенные тяготы были для побежденных не столь уж обременительны.
В нашумевшем фильме 2007 года "Мой фюрер, или Самая правдивая правда об Адольфе Гитлере" швейцарского режиссера Дани Леви фюрер, желая угостить своего учителя ораторского мастерства, просит принести им "две чашечки крепкого черного кофе": "Настоящего! Турецкого! С черного рынка!" Фильм комедийный: Гитлер играет в ванне игрушечным линкором, а его овчарка Блонди, одетая в форму СС, умеет вскидывать лапу в нацистском приветствии. Но насчет черного рынка — правда. Кофе, любимый напиток немцев, во время войны рационировался, был в страшном дефиците, даже его пересылка была запрещена. Хороший можно было достать на черном рынке.
Для победы во Второй мировой Германия мобилизовала все ресурсы. Участвовать в финансировании военных расходов должно было и население. Рассматривали два механизма: резкое повышение налогов для физлиц и введение карточной системы. Повышение налогов — прямой способ собрать деньги в бюджет, а карточная система — косвенный. Стоимость товаров, распределяемых по карточкам, сильно ниже доходов населения, разница оказывается либо на черном рынке, либо в сбережениях, при доверии к банковской системе — а оно было — на депозитах, которые идут на финансирование войны. Решили в пользу карточек. (И еще часть зарплаты могли выдавать облигациями.)
В течение первых недель войны была введена сложная система рационирования продовольственных товаров и одежды. Черный рынок оказался под запретом. Официальные цены были вполне терпимыми: плата за коммунальные услуги во время войны не росла, цены на продукты были повышены за всю войну всего на 13%, и только одежда подорожала на 40%.
Во время войны зарплаты рабочих в Германии увеличивались, а производство товаров для населения уменьшалось. Уже в 1940 году 40-50% выпуска легкой промышленности составляла военная продукция. Сельхозпроизводство тоже сокращалось, в том числе из-за нехватки азотных удобрений — вместо них делали взрывчатку. Продукции по карточкам распределялось все меньше, и на все большее количество товаров, ранее находившихся в свободной продаже, вводились нормы отпуска, все меньше товаров из тех, что поступали в свободную продажу, можно было найти в магазинах. Лени Рифеншталь, любимица фюрера, в 1943 году попросила у министра вооружений Альберта Шпеера стройматериалы для бомбоубежища, где хранились бы копии ее фильмов, но получила отказ. Об этом она пишет в мемуарах. Общая статистика потребления в Германии (в процентах к уровню довоенного 1938-го) такова: в 1939 году — 95%, в 1941-м — 82%, в 1944-м — 70%.
Перебои с потребительскими товарами начались еще до войны. Альберт Шпеер в своих воспоминаниях рассказывает, как приехал в Вену сразу после аншлюса (март 1938 года): "Немало господ из "сливок" "старого рейха" уже поспели сюда — например, полицай-президент Берлина граф Хельдорф. Очевидно, их притягивало изобилие товаров. "Там еще есть прекрасное белье. А там шерстяные пледы, и сколько угодно. А я набрел на лавочку с заграничными ликерами. " . Мне все это было противно, и я ограничился покупкой только одной элегантной шляпы фирмы "Борзалино"".
Гитлер старается сделать процесс нарастания дефицита как можно менее заметным для населения. По свидетельству Шпеера, когда обсуждалось прекращение выпуска косметической продукции и перманента, Ева Браун, прослышавшая об этом, тут же подключила Гитлера, и "Гитлер сразу же заколебался, он порекомендовал вместо запрета незаметное "вымывание из ассортимента краски для волос и других косметических товаров", а также "прекращение принятия в ремонт аппаратов для перманента"". Зимой 1943 года Гитлер приказал закрыть в Берлине фешенебельные рестораны: "Геринг попробовал взять под защиту свой особенно любимый ресторан Хорхера. Он сдался, когда группа организованных Геббельсом демонстрантов перебила камнями окна ресторана".
Власти были прекрасно осведомлены о ценах и ассортименте черного рынка
Фото: Hulton Archive/Getty Images/Fotobank
Пир во время войны
У населения образовывались излишки денежных средств. Вплоть до поражения под Сталинградом неотоваренные деньги в основном уходили в сбережения, обороты черного рынка были малы. Немцы надеялись на более высокий уровень жизни после победы. Да и нормы отпуска по карточкам были поначалу щедрыми: например, в 1941 году члену семьи немецкого рабочего полагалось 2400 пищевых калорий в день. После Сталинграда не только прекратился приток, но начался отток вкладов. И поток денег хлынул на черный рынок. Откуда же там брался товар?
Итальянская и французская послевоенная литература пестрит примерами работы черного рынка. Софи Лорен сделал знаменитой фильм итальянского режиссера Витторио Де Сики "Чочара" 1960 года, снятый по одноименному роману Альберто Моравиа о жизни владелицы продуктовой лавки в Риме — Чезиры (ее роль и играет Лорен). Еда по карточкам, но до побега Муссолини (июль 1943 года) она еще доступна на черном рынке. Каждый день лавочница продает по рыночным ценам все больше, а по карточкам — все меньше: крестьяне отказываются отдавать продукцию государству по фиксированным ценам и ждут спекулянтов. Чезира регулярно ездит в деревню с дочкой Розеттой. Возвращаются поездом, яйца Розетта провозит на груди, и, когда их достают, они теплые-теплые, как из-под курицы (ох, почему этого эпизода в фильме нет!), а матушка оборачивает несколько килограммов колбасы вокруг талии. Сбывают богатым. Чезира относит свежий окорок в богатый дом, где его пристраивают в кладовой, уставленной килограммовыми банками сардин в масле, большими пакетами с макаронами, мешками с мукой, фасолью, банками с вареньем, здесь же колбасы и прочая мясная снедь. Этого мало, просят нести еще, дают на 20-30% больше, чем другие. Как в воду глядят. Вскоре Италию оккупируют немцы, и бонанза даже для богатых заканчивается. В лавке шаром покати. Нечего купить даже по спекулятивным ценам, мать с дочерью подаются на прокорм в деревню.
Запрет иметь дело с черным рынком, разумеется, не распространяется на верхушку рейха. Шпеер описывает, как на день рождения Геринга в его поместье Каринхалл в 1944 году все гости явились с дорогими подношениями: сигары из Голландии, золотые слитки с Балкан, живописные полотна, скульптуры. На обозрение был выставлен ломящийся от подарков стол. Шпеер задался вопросом, откуда могли взяться средства для всей этой роскоши, и получил ответ от Мильха, заместителя Геринга. Незадолго до дня рождения "на имя Мильха прибыл вагон с товарами с итальянского черного рынка, присланный приятелем Геринга, знаменитым авиатором Первой мировой войны Лерцером. Предполагалось, что содержимое — дамские чулки, мыло различных сортов и другие редкие вещи — Мильх продаст на черном рынке. Была приложена и табличка с ценами, видимо, для поддержания единого уровня цен черного рынка в масштабах всего Рейха и даже с подсчетом общей прибыли, которую Мильх мог бы получить. Мильх приказал распределить товары среди сотрудников своего министерства".
Имперская безопасность не могла контролировать ежедневно всех граждан, но все же пыталась бороться против черного рынка: во время войны за спекуляции на нем возбуждают 100 тысяч уголовных дел. Брата Лени Рифеншталь Хайнца, имевшего бронь от армии, отправили на фронт в результате доноса одного из его коллег: Хайнц будто бы покупал на черном рынке мясо.
Рестораны в немецких городах продолжали работать вплоть до весны 45-го. Закрыты были лишь самые дорогие увеселительные заведения
Фото: dpa/picture-alliance/dpa/AP Images
К помощи черного рынка прибегают не все. Княжна Мария Васильчикова, после бегства из революционной России осевшая в Германии и работавшая в ведомстве Риббентропа, вела дневник. Вращаясь в кругах знати (это люди с фамилиями Бисмарк, Меттерних, Шуленбург), Мария поначалу не слишком голодает: в имениях друзей богатые запасы вина, ей присылают то яйца, то гуся с фамильной фермы. Новый год 1 января 1944 года княжна празднует в Мариенбаде — шампанское, слойки с вареньем — и даже кормит лакомствами скотч-терьера Шерри, 2 января едет в Берлин, прихватив с собой индейку и вино. 11 января отправляется в Потсдам к Бисмаркам — шампанское, пирог со свечами, американские сигареты "Честерфилд", 15 января в компании друзей ищет, где бы в Берлине поужинать, и объезжает все рестораны в поисках устриц — "это один из немногих видов продовольствия, который продается без карточек". 17 января княжна приезжает в Круммхюбель, куда эвакуирован отдел МИДа, где она служит. Шеф Васильчиковой граф Шуленбург приглашает ее в свое шале — отведать "изумительного кофе и бутербродов с сардинками". 6 февраля княжна возвращается в Берлин, где встречает вернувшегося из Швеции друга, который привез омаров. 11 февраля Меттернихи присылают Васильчиковой в Круммхюбель свежих яиц из своего имения, 29-го она получает от друзей из Бухареста "изумительную ветчину", 11 марта приглашена к подруге на зайца, 15 марта ужинает в ресторане "Профсишер хоф", где только что закололи свинью, но Мария "держится сыра". 17 марта граф Шуленбург присылает индейку, 19-го он получает из Турции посылку с орехами, изюмом и сушеным инжиром, приносит кофе и коньяк и устраивает пир. 25 марта Мария Васильчикова присутствует на "восхитительном обеде, завершившемся персиками со взбитыми сливками", 27 марта — "еще одна ветчина от Йозиаса Ранцау, дай бог ему здоровья", 12 апреля — снова посылки с маслом, беконом и ветчиной, 16-го — "удивительный" обед в гостинице "Эден" в Берлине: редиска с маслом и котлеты из дичи (дичь не рационирована). 8 мая друг привозит большую банку "Нескафе", 13 мая — "превосходный обед с гусем". И т. п.
А вот ее хроника все более заметных перебоев со снабжением. Частным лицам запрещают пользоваться автомобилями, а затем и ездить в поездах. В парикмахерской в Берлине Васильчикова "выгребает" всю косметику, которую в Круммхюбеле днем с огнем не сыщешь — она постепенно "вымывается из ассортимента", как и хотел Гитлер. 28 июля 1944 года Геббельс объявляет о "тотальной войне", это означает закрытие всех "излишних" магазинов. Что касается еды, 23 февраля 1944 года в ресторане на мясные карточки подают "микроскопические кусочки несъедобного мяса", а после жалобы меняют их на маленькие колбаски. (Для нас сам этот факт удивителен: в 1944 году в Берлине на карточки можно было в ресторан пойти!) 13 марта поход в ресторан опять заканчивается неудачно: "Через силу выхлебала какой-то омерзительный суп". Еще 4 апреля 1945 года (!) в мясной лавке на карточки дают полфунта колбасы, но княжна и ее подруга уверены, что колбаса сделала из конины или собачатины, и не прикасаются к ней. Наконец, 19 апреля в дневнике запись: "В магазинах больше ничего не продается, гостиницы переполнены, и если там что и подают, то отвратительного качества. Так как мы обе не работаем. находимся на грани голодной смерти".
Рационирование промышленных товаров коснулось даже любимицы фюрера режиссера Лени Рифеншталь
Фото: The Picture Desk/Kobal/AFP
Время сразу после окончания войны было голодным. Союзники поставляли продукты на немецкую территорию из американских запасов, но идеологическая установка была на то, что немецкий народ должен пострадать — чтобы осознать, что он совершил. До настоящего голода и болезней, впрочем, старались не доводить.
Немецкий писатель Эрнст Юнгер, живший в собственном доме в Нижней Саксонии, рассказывает в дневниках (часть "Годы оккупации", 13 апреля 1945 года), что остановившиеся у него на ночь танкисты-американцы подмели за собой пол и оставили гору подарков — кофе, чай, консервы.
Вальтер Матерн, герой романа Гюнтера Грасса "Собачьи годы", действие которого происходит в годы фашизма и сразу после войны, покидая английский лагерь, имеет в кармане продуктовые карточки, в рюкзаке — две пары кальсон, три сорочки, четыре пары носков, пару американских армейских башмаков на резиновом ходу, две почти новые американские форменные рубашки, перекрашенные в черный цвет, офицерскую шинель цвета хаки, настоящую штатскую шляпу из Корнуолла, два американских сухих пайка на дорогу, фунтовую коробку английского трубочного табака, 14 пачек "Кэмела". Грасс сам был в американском плену и писал не по слухам.
Дочь Марлен Дитрих Мария Рива, пробравшаяся зимой 1945-1946 годов в оккупированный Берлин к матери, которая, будучи уже гражданкой США, выступала там с концертами перед американскими солдатами, расхаживала по городу в американской военной форме. Берлинцы не догадывались, что она понимает немецкий. Слушая, что бормочут ей в спину, она пришла к выводу, что "русский солдат, всегда с винтовкой, внушал им страх и заслуженное почтение, а американского, всегда готового угостить их шоколадкой "Херши", они не удостаивали и презрения".
Черный рынок процветает и после оккупации. Лена Брюкер, героиня романа "Открытие колбасы "карри"" современного немецкого писателя Уве Тимма, действие которого происходит в Гамбурге в самом конце войны и во время оккупации его англичанами, пытается выменять что-нибудь дельное у майора английской армии, коллекционирующего значки, на серебряный военный значок кавалериста. Майор, отвечающий в британской оккупационной администрации за охрану лесов, то есть, как поясняет автор, за их вырубку и переправку в Англию в виде пиломатериалов, дает за значок аж 24 куба древесины. Лена Брюкер хочет открыть киоск и торговать жареными колбасками, ей нужны помимо колбасок виски, кетчуп, настоящее растительное масло для картофельных оладий, "а не то, что ей предложили накануне: старое моторное". Ей советуют обратиться к советнику английской интендантской службы, которому подчинен продовольственный склад, но тот интересуется коврами, серебром и гранатовыми украшениями, которые "бросает к ногам свой жены". Однако Брюкер прослышала об одном человеке, вернувшемся из советской оккупационной зоны,— обладателе 300 шкурок сибирской белки, привезенных русским штабным офицером из Сибири. Владелец шкурок хочет обменять их на хлороформ, его не интересуют ни брус, ни доски. По счастью, кто-то подсказал героине, что главврач женской клиники ищет для восстановления сгоревшей виллы стропила и доски. Лена меняет древесину на хлороформ, его — на шкурки и выходит на жену интенданта, которая, завидев мех, не хочет выпускать его из рук. За готовую шубу Брюкер просит с ее мужа "20 литров натурального растительного масла, 30 бутылок кетчупа, 20 бутылок виски и десять блоков сигарет" и принимает встречное предложение — меньше на десять бутылок виски и пять блоков сигарет. Теперь нужно только сшить шубу — Лена благодарит меховщика сигаретами. Но у интенданта нет растительного масла, он предлагает либо "пять больших кусков шпика, либо килограммовую банку порошка карри". Лена Брюкер выбирает карри, так рождается ее фирменная колбаса "карри".
Софи Лорен прославилась после фильма Витторио Де Сики "Чочара". Те, кто сможет отвлечься от ее игры, много узнают о работе черного рынка
Роман Тимма — экономическая сказка со счастливым концом, написанная в сытом 1993 году. В фильме Роберто Росселини "Германия, год нулевой" (1947) история другая. Берлинский мальчик по имени Эдмонд пытается раздобыть еды для семьи. Все, что у них есть,— пособие отца в 70 марок и три хлебные карточки на четверых; брат Эдмонда не зарегистрирован в полиции — он был солдатом вермахта и боится концлагеря. Сестра вечерами ходит в бар, где собираются американские солдаты. Она не проститутка, поэтому возвращается лишь с четырьмя-пятью сигаретами, это 20 марок на черном рынке, где фунт картошки стоит 10 марок, а масла — минимум 200. Мечта пацана — карточка N2 (трудовая), ради нее он нанимается рыть могилы, но такую карточку можно получить только с 15 лет, а кто-то доносит, что ему всего 13. Попытки сбывать чужие вещи на черном рынке удачными не назовешь: за проданную американским солдатам за 300 марок пластинку с речью Гитлера он имеет всего 10 марок комиссионных, за две банки тушенки, выменянные на напольные весы, получает только нагоняй — сосед думает, что пацан украл деньги. Ворованная картошка встречена в доме с порицанием. Тупик. Герой не видит выхода и убивает больного отца, которому и так недолго осталось,— лишний и никчемный рот. Эдмонд наливает в чай для отца яду, но причину смерти не ищут. Все вокруг убеждены, что смерть наступила от голода. От чего же еще.
PDF-версия
- 52
- 53
- 54
- 55
- 56
- 57
- 58
Читайте также: