Изменения в системе налогообложения маргарет тэтчер
Опубликовано: 15.05.2024
2018-02-20
2577
1960–1970-х гг. экономика страны находилась в тяжелом положении, чему содействовали мировой энергетический кризис 1973 г. и циклический кризис 1975 г. В 1970-е гг. в Великобритании наблюдался застой социально-экономической системы.
Правительство консерваторов, пришедшее к власти в 1979 г., возглавила энергичная М.Тэтчер, которая предложила совершенно новую экономическую программу развития, радикальным образом отличающуюся от всех прежних программ. Такая стратегия экономического развития вошла в историю под названием неоконсерватизма. Она отвергала жесткое государственное регулирование экономикой, т.е. идею кейнсианства.
Новое правительство провело анализ накопившихся экономических проблем и пришло к выводу, что для выхода страны из данной ситуации необходимо устранить ряд недостатков в социально-экономической системе: 1) в стране чрезмерная власть оказалась в руках профсоюзных лидеров, которые чаще руководствовались личными интересами и шантажировали крупных предпринимателей угрозами забастовок; 2) в Англии действовало чрезмерное налогообложение с самыми высокими в мире налоговыми ставками на личные доходы 3) чрезмерная инфляция; 4) чрезмерная власть в руках государства, осуществляемая медлительной и становящейся все более громоздкой бюрократией.
Консервативное правительство М.Тэтчер всему этому решило положить конец. Идеологической основой новой политики являлись несколько основополагающих элементов: а) свободное предпринимательство; б) личная инициатива; в) крайний индивидуализм. Важными элементами идеологической концепции "тэтчеризма" стали провозглашенный консерваторами возврат к "викторианским ценностям" — уважение к семье и религии, закону и порядку, бережливость, аккуратность, трудолюбие, самостоятельность, примат права личности и т.д.
М. Тэтчер собиралась остановить процесс отсталости экономики путем политики монетаризма. Ее основные положения:
1) урезание расходов и налогообложения;
2) отказ в субсидиях разорившимся предприятиям;
3) приватизация государственных отраслей промышленности.
Начальным этапом правительства консерваторов стало принятие законов, которые существенно уменьшили права профсоюзов на провозглашение забастовок.
В 1980, 1982 и 1984 гг. были подписаны законы против забастовочных движений.
В 1979 г. на часть национализированных сфер промышленности приходилось 10 % валового национального продукта. Основным принципом программы М. Тэтчер стала приватизация ранее обобществленного сектора.
1984–1987 гг. в частную собственность были переданы 9 центральных концернов (или около 1/3 всей собственности государства в промышленности, а также телекоммуникации и организации газовой промышленности).
В октябре 1987 г. правительство распродало акции нефтяной компании «Бритиш петролеум», а затем и сталелитейной промышленности, электроэнергетики и водоснабжения.
М. Тэтчер и консерваторы стали поддерживать малый и средний бизнес, который в результате стал новой силой в системе экономики Великобритании.
Итоги экономической политики М. Тэтчер:
1) экономический рост страны в 1980-е гг. в среднем на уровне 3–4 % в год;
2) увеличение производительности труда за 1980-е гг. в среднем на 2,5 % в год;
3) снижение инфляции с 16 % (1980 г.) до 4 % (1983 г.), а в последующие годы она колебалась в пределах 6 %;
4) рост потребительских расходов населения на 6,5 %;
5) рост частных капиталовложений до 10,3 %. Применительно к условиям Великобритании тэтчеризм стал достаточно эффективным и принес экономические успехи стране.
Таким образом, подводя итоги экономического развития Англии в 80—90-е гг., следует отметить, что "тэтчеризм" применительно к условиям Британии оказался достаточно эффективным. Лицо Англии существенно изменилось. "Тэтчеризм" как британская модель неоконсерватизма подтвердил, что капитализм оказался гибкой системой, способной приспосабливаться к изменяющимся социально-экономическим условиям, перестраиваться и модернизироваться.
Странный подушный налог и избирательный ажиотаж
Маргарет Тэтчер ненавидела административно-территориальные образования и местные органы управления. Она упразднила Совет Большого Лондона и еще несколько крупных сообществ городских агломераций. Но этого ей было недостаточно. Она хотела еще раз, причем в последний, вернуться к вопросу о способе финансирования их деятельности, и хотела этого по двум причинам: одна основана на вопросах нравственности и справедливости, а другая — чисто электоральная.
Причина нравственная была сама по себе достаточно верна. Если в среднем около 75 процентов расходов оплачивались казной, а 25 процентов — за счет местных налогов, база обложения которых зависела от застроенной площади и площади землевладений, то было чрезвычайно трудно оценить реальный вес местного налогообложения, ведь надо было бы произвести точнейшие подсчеты, в которых даже опытные налоговики запутывались, а рядовой гражданин был на них просто неспособен. Результат, естественно, был таков: тратившие на свои нужды более всего средств, территориально-административные единицы не стеснялись «утяжелять» груз налогообложения своих налогоплательщиков. При такой системе из тридцати пяти миллионов английских избирателей 17 миллионов вообще не платили местных налогов[207], а из восемнадцати миллионов, что их платили, около шести миллионов[208] пользовались скидками, возможностями частичного возврата сумм или даже полного освобождения от налогов. Короче говоря, местные налоги крайне неравномерно взимались, а многие из тех, кто пользовался различными услугами, ничего за эти услуги не платили. Это была большая удача для демагогов всех мастей, и лейбористов, и консерваторов, которые могли за минимальную политическую цену предложить какую-нибудь благородную социальную акцию. В соответствии с логикой Маргарет Тэтчер, по которой каждый пенни государственных денег должен быть потрачен бережливо, следовало все расходы переложить на налогоплательщиков. Она пишет в мемуарах: «Эта финансовая безответственность объясняет то, что расходы были постоянно чрезмерными. Центральная власть могла сколь угодно твердо и решительно сокращать часть местных расходов, субсидируемую Казначейством, но результат был всегда один: не снижение расходов, а повышение ставок налогов». Идея Маргарет заключалась в следующем: ввести подушный налог под названием «районный налог» по единой ставке для каждого взрослого гражданина, проживающего в определенной административно-территориальной единице, и направлять эти средства на нужды местного сообщества; должны были быть предусмотрены налоговые выплаты (то есть скидки), которые никогда не должны были бы достигать 100 процентов, что привело бы к тому, что каждый гражданин все же вносил бы свою лепту и ему было бы что терять при выборах членов местного экономического совета. Принцип финансовой ответственности должен был главенствовать при проведении реформы. В том же духе должны были быть сведены к единой ставке в масштабах всей страны и профсоюзные взносы. «Таким образом, можно было бы проводить более точные и логичные сравнения деятельности различных местных советов». Отсюда понятно, какой выигрыш надеялась получить Маргарет в электоральном смысле. Так как партия лейбористов традиционно щедро тратила чужие деньги, то в электоральном смысле она неизбежно в скором времени будет наказана. По мысли Маргарет, это был прекрасный способ изгнать лейбористов из их последних бастионов, административно-территориальных единиц.
Но всё это была теория. На деле же, в случае реализации этой программы, проигравших оказалось бы больше, чем выигравших. Средняя величина налогового бремени, подсчитанная Казначейством, продолжала увеличиваться. В 1988 году она должна была составлять 299 фунтов в год на человека, а в 1990-м, когда будет введен «районный налог», она достигнет уровня 365 фунтов стерлингов. Несмотря на предусмотренные случаи освобождения от налогов, количество граждан, подлежавших налогообложению, увеличивалось с девятнадцати миллионов до двадцати двух, в основном это были представители среднего класса. Кроме того, сначала предполагалось, что новая система налогообложения будет вводиться постепенно, но Маргарет склонилась к «шоковому варианту», то есть к полному переходу на новую систему с 1 апреля 1990 года. Так она надеялась доказать, что лейбористы «потеряли голову». Увы, на самом деле ее потеряла она, опьяненная успехом. Она не слушала предупреждений, доносившихся из сомкнутых рядов политических деятелей. Возвышали голоса и ее противники. Майкл Хезлтайн воскликнул со своего места в палате общин: «Ответственность за введение подушного налога[209] будет возложена на то правительство, которое введет этот налог! Этот налог войдет в историю как налог тори». Он был чертовски прав! «Комитет 1922 года» тоже призывал Маргарет отказаться от введения этого налога. Безуспешно. «Все испытывающие чувства неудовлетворенности, это просто люди, которые не могут примириться с тем, что они простые, рядовые члены парламента, вот кто они такие», — сказала Маргарет по этому поводу Вудро Уайету. Она зашла слишком далеко. Она везде заявляла, что «районный налог» — это «флагман» ее реформы, и не слышала Криса Пэттена, которые ей предсказывал, что «флагман может увлечь на дно следом за собой весь флот». Она не обращала больше внимания на заднескамеечников, осаждавших ее канцелярию. Она больше не слушала никого. Она не обратила внимания на то, что одновременно подали в отставку советники-консерваторы из Оксфордшира, Йоркшира, Манчестера и Бристоля. Еще менее она прислушивалась к гласу улицы, гласу народа. 31 марта 1990 года огромная демонстрация из сотен тысяч человек прошла по Трафальгар-скверу, громя всё вокруг. Толпа переворачивала и поджигала машины, фа-била и разоряла магазины, разбирала леса реконструируемых зданий и использовала всё, что оказывалось под рукой, в качестве метательных снарядов. Было ранено более сорока полицейских. Никогда с 1926 года Лондон не видел таких сцен народного бунта. Маргарет казалось, что вновь для нее наступили героические времена, как в эпоху забастовки горняков. Но теперь вся страна была против нее. «Патриотизм уплаты налогов» одержал победу над простым патриотизмом. Средний класс теперь был не на стороне Маргарет.
Речи Маргарет в палате общин кажутся удивительно бессодержательными. Она могла сколь угодно долго порицать всех транжир и мотов: «Многие счета по уплате районных налогов, которые получают граждане, сегодня явно завышены. Я разделяю то чувство возмущения, которое они вызывают. Но давайте говорить четко и ясно: возмущение и скандал — это не метод сбора денег . Всё дело в итоговой сумме, которую расходуют административно-территориальные единицы Привилегия проживания в лейбористском округе Уоррингтон стоит на 96 фунтов дороже, чем проживание в соседнем округе Траффорд , но это еще не всё: ужасная „надбавка“ в 339 фунтов за проживание в „лейбористском“ Кэмдене просто поражает по сравнению с „ценой“ проживания в соседнем „консервативном“ округе Вестминстер». Ничего не помогало. Как бы там ни было, в палате общин зрел бунт. Закон о введении подушного налога прошел через палату общин при большинстве в 25 голосов, тогда как Маргарет надеялась, что большинство составит 101 голос. В палате лордов Маргарет «мобилизовала» наследственных лордов, согласившихся поездить по стране. Они сыграли роль «тяжелой артиллерии». И Маргарет выиграла эту битву, неожиданно получив 317 голосов «за» и только 187 «против». Она сочла, что эта победа — ее реванш. Увы, это был ее крестный путь. Во всех средствах массовой информации только и было разговоров, что об этом подушном налоге, за который голоса были получены благодаря привилегированным слоям и поддержке дряхлых старикашек-герцогов, ради такого случая по просьбе правительства нарядившихся в свои мантии с горностаевой отделкой. Газеты без устали приводили ужасные примеры: такой-то аристократ, владеющий 1500 гектарами земли, теперь будет платить всего лишь 300 фунтов стерлингов, тогда как раньше он платил 6 тысяч фунтов, а вот такая-то бедная старушка, изнуренная работой и преследуемая мыслью о необходимости экономии, будет платить 500 фунтов, просто потому, что она сумела купить свой коттедж. В королевстве Оливера Твиста журналисты упорно били в цель. В «Таймс» писали о «глупом налоге», в «Санди таймс» — о «несправедливом налоге». Маргарет Тэтчер была бессильна остановить этот поток обвинений. Она выступала в облике непримиримой, непреклонной, несправедливой леди, являющейся агентом партии привилегированных. Она могла говорить Вудро Уайету: «Все это скоро утихнет, успокоится, они вскоре поймут, в чем заключается разница между старыми добрыми консервативными округами и округами лейбористов», но она оттолкнула от себя сердце Англии, «набросив сеть на средний класс», по выражению Криса Пэттена. Маргарет открыла интенсивный огонь по своим, по своему электорату.
Спонтанно началась забастовка налогоплательщиков, выразившаяся в отказе платить налоги. Более 50 процентов «районных налогов» в кассу не поступали. Джон Мейджор вынужден был срочно «разморозить», то есть разрешить использовать 3,2 миллиарда фунтов стерлингов, чтобы позволить административно-территориальным единицам функционировать. Это была полная противоположность того, чего добивалась Маргарет. Государственный бюджет должен был увеличить выплаты, предназначенные на покрытие расходов местных властей. В экономическом смысле это было фиаско, в политическом — катастрофа. Редко когда в истории госпожа Удача так ослепляла того, кого она так долго любила, как это произошло с Маргарет. И колокол все громче и громче звонил по ней.
«Крестный путь» для Маргарет был тем более тяжек, что правительство, казалось, действовало во всех направлениях, но настоящей слаженности не было. В первые сроки правления Маргарет законодательная деятельность правительства предопределялась ясными целями, в последний же срок предлагалось множество разнообразных законов, более или менее своевременных. Некоторые как бы принимались в ответ на уже принятые меры, такие, скажем, как приватизация «Бритиш стил» или энергетики, столь успешно осуществленная Сесилом Паркинсоном, сумевшим привнести настоящую конкуренцию между двумя компаниями, при этом нисколько не навредив эффективности работы всей сети. Окончательный запрет практики «закрытых предприятий» был призван действовать в том же направлении.
Правда, другие законодательные инициативы были, по меньшей мере, странны. Приходит на память та жестокая борьба, которая завязалась между Маргарет и Би-би-си, когда Мэгги не смогла оставить безнаказанными некоторые нанесенные ей обиды. В 1988 году Би-би-си отказалась передать полиции фильм об убийстве двух британских офицеров бойцами ИРА, и она послала представителей сил правопорядка провести обыск в студиях. Ей также не удалось воспрепятствовать демонстрации фильма под названием «Смерть на скале», в котором с мельчайшими подробностями показана ликвидация трех якобы ирландских террористов, осуществленная в Гибралтаре специальной военно-десантной службой Великобритании. Министерство внутренних дел утверждало, что ирландцы собирались открыть огонь, и именно поэтому их пришлось убить, хотя фильм явно доказывал прямо противоположное. Но Маргарет до этого не было дела. Она говорила в палате общин: «Можно быть либо на стороне террористов, либо на стороне справедливости и правосудия». Вот Мэгги и оказалась загримированной под цензора!
Во имя священной конкуренции Маргарет взялась за монополию барристеров[211] в высоких судах. Она хотела, чтобы солиситоры[212] могли вести тяжбы и защищать дела в судах. Под пудреными париками и мантиями забушевали страсти, пресса наводнилась статьями знаменитых юристов, задававшихся вопросом по поводу обоснованности этого законопроекта. Палата лордов, «верховный судья королевства», изумилась тому, что «Железную леди» охватила законодательная лихорадка, толкающая ее реформировать вековую систему юриспруденции и судопроизводства, функционирующую не так уж плохо. Злые языки намекали на то, что Маргарет, вероятно, сохранила столь дурные воспоминания о переходе в суды низшей инстанции, что воспользовалась случаем помахать мечом мести. Но это маловероятно, вряд ли она была столь мелочной. Однако и в данном случае гора родила мышь. Чтобы приблизиться к барьеру, отделяющему судей от публики, солиситоры должны были выполнить столько условий, что это становилось почти невозможным. Две профессии остались, как и были, разными профессиями. В разговорах со специалистами Маргарет вынуждена была признать, что есть сферы, где конкуренция обречена на ограничения. Право было одной из таких сфер.
Наконец, Маргарет стала диктовать законы в той сфере, где особенно нельзя было задевать англичанина, в сфере футбола. Хулиганство болельщиков стало настоящей язвой британского общества. Во время соревнований за Кубок мира в Германии в 1988 году английские болельщики выказали редкую дикость, круша всё вокруг и обрушивая ярость на всех без разбора — зевак, болельщиков соперников, полицейских. В 1989 году в жуткой драке во время матча в Хиллсборо погибли 44 человека и несколько десятков получили ранения. Надо было действовать, это было очевидно. Но Мэгги не хотела ждать появления доклада комиссии, ведшей расследование, решив всё регламентировать сейчас же, не раздумывая, подчиняясь инстинкту. Она принудила принять закон, запрещавший доступ на стадион любому человеку, не вписанному в национальный список болельщиков. Это было слишком. Перед входами на стадионы выстраивались длинные очереди. Списки никогда не были в порядке. Между болельщиками, утомленными стоянием в очередях под дождем и разгоряченными пинтами пива, разгорались драки. Так что лекарство оказалось хуже болезни. У английского народа возникло чувство, что поборница свобод пошла в наступление на одно из его основных прав, более фундаментальных, чем любое из «прав человека», на право пойти с друзьями на футбольный матч.
Решительно, она зашла слишком далеко, причем одновременно по многим направлениям. Люди начали думать, что время «Железной леди» миновало. Страна нуждалась в отдыхе. Она устала от воинственных метафор. У страны возникло ощущение, что капитан сбился с курса. Как говорят моряки, если слишком долго плавать по счислению, то в конце концов налетишь на рифы…
СТРАННЫЙ ДОМ
СТРАННЫЙ ДОМ Оставшись один, я разложил на столе бумаги. Присел, закурил. И задумался.Я перебрал в памяти события дня, пытался разобраться в них. И вдруг, непонятно почему, передо мною возникло видение детства. Я не звал это воспоминание, оно пришло само… Наша память — как
Странный сон
Странный сон …Этот сон я не забуду никогда. Он приснился мне 13 марта, с четверга на пятницу. Будто бы Дима был на даче, а я одна находилась дома. Мне вдруг захотелось сделать ему сюрприз — обрадовать своим неожиданным приездом. Подъезжая к даче, я увидела ярко освещенные
XXI Налог в 3 фунта стерлингов
XXI Налог в 3 фунта стерлингов В деле Баласундарама я столкнулся с законтрактованными индийцами. Однако серьезно заняться изучением их положения побудила меня кампания об установлении для них тяжелого особого налога.В том же 1894 году правительство Наталя предполагало
Гениальный и странный…
Гениальный и странный… У каждого из нас есть любимые фразы. Когда мне говорят, что вот-де все плохо или, напротив, все распрекрасно, — я неизменно отвечаю: «Все относительно». Действительно, следует ли шибко радоваться или горько огорчаться, лучше оценить ситуацию с
Ажиотаж на крейсере «Аугуста»
Ажиотаж на крейсере «Аугуста» Закрывая Потсдамскую конференцию, президент Трумэн сказал: «До следующей встречи, которая, я надеюсь, будет скоро».. Однако думал он совсем о другом. Как свидетельствует Дж. Бирнс, пересекая Атлантику на крейсере, увозившем его из
СТРАННЫЙ ПЕРЕБЕЖЧИК
СТРАННЫЙ ПЕРЕБЕЖЧИК 1949. Уже дна года как на службе правительства Великобритании в качестве редактора выходящего у нас на русском языке журнала «Британский союзник» работает шотландский журналист, переводчик Джонстон Арчибальд (1896- 1969).И вдруг. 20 апреля Джонстон
Странный эпилог
Странный эпилог Путткамер рассказал мне и такой примечательный эпизод. Последний военно-морской адъютант Бломберга корветтен-капитан фон Вангенхайм, узнав о причине его отставки и переговорив с Редером, пришел к убеждению, что должен вмешаться в это дело. В
Странный посетитель
Странный посетитель Северные ветры принесли долгожданные морозы. Первым ледком затянуло лужи и трясины. В один из таких морозных дней по Екатеринославской улице Харькова шел юноша в большом, не по росту штатском костюме. Из-под пальто виднелись брюки, волочившиеся по
СТРАННЫЙ ПИЛИГРИМ
«Странный человек»
«Странный человек» «Странный человек, сложный человек», — подытоживает свой очерк о характере Дж. Р. Р. Толкина X. Карпентер. Свою попытку «исследовать его личность» он завершает уместной цитатой из К. С. Льюиса: «Сдается мне, что людей нельзя изучать: их можно только
СТРАННЫЙ МИР
СТРАННЫЙ МИР Господа, представление окончено. Добродетель, простите, порок наказан, а добродетель… Но где же
Странный министр
Странный министр Бывшего начальника белорусских партизан Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко на короткое время назначили министром кино. Режиссер М. И. Ромм тут же пришел к нему в приемную и через секретаршу передал записку следующего содержания: «Прошу меня
Странный человек
Странный человек Как-то случайно то ли на газетной, то ли на журнальной странице мне попалась на глаза фотография мужчины. Он был снят в непривычном для репортеров ракурсе – выразительно, крупно, портретно. Фото мгновенно зацепило мое внимание: пронзительный взгляд,
Странный случай
Странный случай После стрельбы меня опять вызвал старший лейтенант Виалетов.— Так в чем же дело, старшина?— Ума не приложу, что происходит с Флейтазаровым…— А вы побольше старания приложите. Весь взвод назад тянете.— Теорию он знает. Прицеливается правильно. А
Глава седьмая Ажиотаж начинается
Глава седьмая Ажиотаж начинается В июле 2005 г., после того как Джокович покинул Париж, чтобы играть на травяных кортах Лондона, Срджан оформил смену тренера: вместо Деяна Петровича Новака стал тренировать Риккардо Пьятти. Теперь, по прошествии времени, этот шаг выглядит
«Этот странный муж»
«Этот странный муж» Несостоявшееся последнее свидание с мужем Михаилом, вероятно, произвело на Зою очень сильное впечатление, а с его смертью в ней и вообще словно бы что-то надломилось. И куда только подевалась та прежняя багрянородная Зоя — властолюбивая, деятельная,
 | Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах: 1 2 3 4 |
Экономические реформы Маргарет Тэтчер.
Теория монетаризма
В основу экономической политики правительства Тэтчер (и всей неоконсервативной философии) легла теория монетаризма (ее британский вариант позднее стали называть тэтчеризмом). Сама Тэтчер редко употребляла слово "монетаризм", предпочитая ему такое выражение, как "демократия собственников"[4].
Крупнейшими представителями монетаристской теории являлись М. Фридмен, К. Брукнер, А. Мелцер. Д. Лэйдлер, М. Паркин. В основе монетарной теории находятся постулаты о безусловной эффективности рыночной модели, свободной конкуренции и базовом характере принципа рационального поведения человека в условиях рыночной экономики, положении о ведущей роли денежного фактора в развитии современной экономики. С точки зрения монетаризма, затратное государственное регулирование (бюджетное перераспределение доходов, подавление инфляции административными методами, антициклическое регулирование и др.), а также профсоюзная деятельность нарушают основы экономического механизма и деформируют рыночную инфраструктуру. Монетаристы считают, что нормальное функционирование экономики зависит от стабильности, предсказуемости, преемственности процессов, происходящих в денежной сфере. Обеспечение такой ситуации и есть основная задача долгосрочного государственного регулирования, основные рычаги которого находятся в области бюджетной и денежно-кредитной политики. В рамках монетарной теории занятости центральное место занимает идея «естественной безработицы», уровень которой отражает реальное состояние факторов воспроизводства и не должен подвергаться искусственному влиянию со стороны государства.
Первостепенной задачей М. Тэтчер была борьба с инфляцией. Для снижения инфляции был введен строгий контроль над расходами с целью их уменьшения. С учетом роста безработицы сокращение расходов по всем министерствам (кроме обороны) было резким и неуклонным. Оно включало и серьезное уменьшение численности государственного аппарата (за 3 первых года его сократили почти на 80 тыс. человек, то есть на 10%, прежде всего за счет верхнего эшелона.) Это дало возможность получить больше средств и уменьшило привлекательность административной службы для молодежи (меньше высоких постов). Было произведено резкое сокращение местных расходов, государственных расходов на жилищное строительство. Монетаризм предполагал распределение налогового бремени, сокращение подоходных налогов и возрастание косвенных. В результате этих действий за три года Тэтчер удалось сбить инфляцию с 18% до 5%.
Особое место в тэтчеризме занимают культ индивидуализма, приоритет самостоятельности, свободы предпринимательства, отрицание коллективизма. Правительство не должно было вмешиваться в дела бизнеса, или делать это только в крайнем случае. И если раньше власть оказывала помощь прогорающим либо перспективным фирмам, чтобы открыть им дорогу, то правительство Тэтчер отказалось от такого подхода.
Национализированные отрасли промышленности должны были быть переданы в частные руки. Каждый свободен завести свое дело и вступить в конкуренцию. Так как легче открыть мелкую торговлю, учредить небольшую фирму, то правительство Тэтчер готово было оказывать этим фирмам (путем прежде всего налоговой политики) определенное содействие. Но главное - это свобода предпринимательства. Людям надо было разрешить делать все, что им по душе, «при условии, что трудовая деятельность не будет ставить под угрозу здоровье и жизнь людей, что выпускаемые товары безопасны для здоровья людей и отвечают их разумным потребностям, при условии поощрения конкуренции и ликвидации монополий в любой области». Место профсоюзов при этом должно было быть ограничено, так как они мешают свободе предпринимательства.
Действия правительства М. Тэтчер в области экономики
Внутренняя экономическая политика.
Вскоре после прихода к власти Тэтчер отменила контроль над ценами и сняла ограничения на движение капитала. Резко снизилось субсидирование государственного сектора, а с 1981 года началась его распродажа: были денационализированы Британская национальная нефтяная корпорация, Британская газовая корпорация, Национальная корпорация грузовых перевозок и т. д. Использование монетаристских методов не означало свертывания государственного вмешательства в экономику. Просто теперь оно стало осуществляться другими методами — через государственный бюджет.
Бюджет 1979/80 года составили в рекордно короткий срок - через пять недель после победы на выборах. В его разработке Тэтчер приняла самое непосредственное участие. Бюджеты 1979 – 1981 годов были особенно важными, ибо они имели целью создать условия для осуществления политики монетаризма. Бюджет ознаменовал собой радикальное изменение прежнего курса правительства в области финансов. Главное в нем – снижение прямых налогов.
Официальное открытие сессии парламента нового созыва состоялось всего через 12 дней после выборов. Законодательная повестка для Тэтчер на предстоящую сессию состояла в следующем:
§ расходы на оборону будут увеличены;
§ первоочередное внимание будет уделяться укреплению законности и порядка с немедленным ассигнованием 100 миллионов долларов на повышение заработной платы полицейским;
§ Англия будет сохранять свои собственные ядерные средства сдержания, а также повышать свой вклад в НАТО;
§ Англия станет играть "полную и конструктивную роль" в Общем рынке, при том, что правительство будет добиваться лучших условий для её членства;
§ будут внесены законы, ограничивающие свободу действий бастующих пикетчиков и статус "закрытых предприятий", где на работу принимаются только члены определенного профсоюза;
§ будет поощряться выкуп жилья у государства жильцами жилого государственного фонда;
§ будет поощряться частное медобслуживание;
§ будут введены жесткие меры регулирования иммиграции;
§ контроль над системой школьного образования будет передан местным властям.
Особое внимание вызвала реформа налогообложения. Правительство Тэтчер планировало приступить к восстановлению стимулов поощрения производительности и созданию климата, благоприятного для процветания торговли и промышленности путем снижения бремени прямых налогов и ограничения притязаний государственного сектора на ресурсы страны.[5]
Не прошло и месяца, как Тэтчер приступила к осуществлению своих программ, начиная с первого бюджета Джеффри Хау, этого краеугольного камня ее новой экономической стратегии. 12 июня в короткой для такого случая 75 минутной речи Хау преподнес один из самых радикальных бюджетов в истории Англии, непосредственно направленный на свертывание социализма и освобождение от оков свободного предпринимательства. Подоходные налоги сокращались почти на 12 млрд. долларов. Налоговые ставки на самые высокие доходы, выше 50 тыс. долларов, снижались с 83% до 60%, самые низкие ставки подоходного налога снижались с 33% до 30%. Налог на добавленную стоимость, налог с оборота, частично возмещал доходы, сократившиеся от снижения подоходных налогов. Ставки этого налога подскочили с 8% и 12,5% до единой 15%, что должно было увеличить и без того уже 17% инфляцию еще на несколько процентов. В результате повышения налога на добавленную стоимость цена пинты пива возросла на 10%, а на "роллс-ройс" - на 4000 долларов. Были также обложены повышенными налогами на потребление сигареты, спиртные напитки и бензин. Хау поднял базисную ставку ссудного процента с 12% до 14%, что укрепило фунт, но удорожало английские экспортные товары, сделав их менее конкурентно способными. Он объявил о планах продажи государственных активов на сумму 2,4 млрд. долларов. Государственные расходы на жилищное строительство, образование, энергетику, транспорт, иностранную помощь и помощь городам подлежали сокращению на 10 млрд. долларов, а субсидирование промышленности - на полмиллиарда долларов. Назначение данного бюджета, по словам Хау, состояло в том, чтобы "восстановить стимулы и сделать так, чтобы работать имело смысл".
Предельная налоговая ставка на доход от работы по найму была снижена 25%. Высшая ставка на доход от капиталовложений, введенная раньше лейбористами, составляла 98%, то есть означала почти конфискацию крупных доходов. Теперь она была понижена до 75%. Это означало значительное увеличение чистой прибыли, которой монополии могли теперь распоряжаться как угодно, в том числе и для технического обновления и расширения производства.
Крупный бизнес получил значительную свободу. Но не забыли и мелких предпринимателей. Раньше дивиденды облагались налогами, начиная с 1700 фунтов стерлингов, теперь – только с 5 тысяч. По некоторым подсчетам, несколько тысяч мелких фирм (всего около 1,5 млн. человек) освобождались от уплаты налогов и могли расширять и модернизировать за этот счет свои предприятия.
Уменьшение налогов создало брешь в бюджете. По одним данным она равнялась 3,5 млрд. фунтов стерлингов, по другим – 4,5 млрд. Как эти средства возместить? Прежде всего, были увеличены косвенные налоги путем повышения налога на добавленную стоимость, то есть налога, который приплюсовывался к цене продаваемого товара. Он был увеличен с 7% до 15%. Этот косвенный налог бил прежде всего по карману рядового покупателя, повышая главным образом цены товаров повышенного спроса.
В самом бюджете была заложена идея повышения стоимости жизни. Но Тэтчер полагала, что англичане переживут это, надеясь на лучшее будущее. Однако в течение первого года ее правления инфляция выросла больше, чем вдвое, безработица также увеличилась почти вдвое.
Во втором бюджете было предусмотрено дальнейшее сокращение госассигнований, прежде всего на развитие социальной сферы, и в то же время мелкому и среднему бизнесу предоставлялись новые льготы. Он освобождался от налога на добавленную стоимость. Были предусмотрены льготы на создание новых предприятий в так называемых зонах промышленного упадка.
Еще более важным (но тяжелым для рядовых англичан), дававший новый импульс развитию, был третий бюджет правительства Тэтчер. Главным в нем было еще большее увеличение косвенных налогов, в том числе на бензин и машинные масла, автомобили, сигареты и спиртные напитки. По всем кейнсианским теориям, во время упадка экономики правительство должно увеличивать расходы. Но Тэтчер отвергла теорию Кейнса и выдвинула прямо противоположное кейнсианству решение – увеличить налоги и сократить расходы.
Поворотным событием в экономической и политической жизни Англии стали выборы в мае 1979 года, на которых победили консерваторы во главе с Маргарет Тэтчер. Это правительство придерживалось совершенно новой стратегии развития, вошедшей в историю под названием неоконсерватизма, в то время как предыдущие программы, основанные в той или иной степени на кейнсианстве, предполагали жесткое государственное регулирование экономики.
Правительству М. Тэтчер предстояло радикальным образом сократить регулирующую функцию государства в хозяйственной жизни общества, отказаться от гипертрофированного влияния профсоюзов на социально-экономическую политику, снизить инфляцию и чрезвычайно высокие налоги, сократить расходы государственного бюджета и денежную массу, уменьшить роль бюрократического аппарата в экономике и т.д., т.е. построить свою политику на принципах экономического либерализма. Следовало уйти от психологии иждивенчества и переложить решение социальных проблем на плечи трудоспособного населения, привив ему желание самому зарабатывать на содержание себя и своей семьи.
Большинство национализированных предприятий были убыточными и «висели» на государственном бюджете. Требовалась приватизация этого сектора, чтобы ощущение постоянной опасности банкротства в условиях конкуренции заставляло предприятия работать эффективно. К тому же денационализация предприятий давала правительству возможность существенно сократить государственные расходы на их содержание. Частные фирмы получили право приобретать богатые месторождения нефти в Северном море, заводы по производству радиоактивных изотопов, угольные шахты, в число приватизированных вошла национальная компания по перевозке грузов. Необходимо заметить, что приватизации подлежали только предприятия, не имевшие убытков.
Масштабная приватизация позволила стать акционерами широким слоям населения. По числу акционеров Англия заняла второе место в мире после США. Что касается оставшихся государственных предприятий, то им были предоставлены большие хозяйственные и финансовые полномочия и они уже не находились в тепличных условиях. В результате цены на их продукцию больше не поддерживались искусственно, но подчинялись законам рынка.
Одним из важнейших мероприятий, осуществленных правительством М. Тэтчер, была приватизация жилья, поскольку к началу 1980-х годов основная часть городского населения арендовала жилье у муниципальных властей. Жилищное хозяйство было убыточным, поэтому его содержание ложилось тяжелым грузом на местные бюджеты, а в конечном счете – на государство.
Среди первых шагов нового правительства можно назвать инициативы по принятию законов (1980, 1982, 1984 годов), направленных на снижение чрезвычайно больших прав профсоюзов при объявлении забастовок. Были объявлены незаконными все виды забастовок солидарности. В 1982 году правительство отменило положение, введенное лейбористами, по которому при принятии на работу предпочтение отдавалось членам профсоюзов, что не замедлило сказаться на расширении деловой активности в стране.
По мнению консерваторов, движущей силой всякого процветания является частное предпринимательство. Основу политического курса должны составлять «свобода, возможности для всех, поддержка предпринимательского духа, демократия собственников». Вмешательство государства в экономическую жизнь должно сводиться к минимуму, оно ни в коем случае не должно сковывать частную инициативу.
Правительство, таким образом, было намерено идти по пути развития свободы предпринимательства. Объектом особо пристального внимания правительства М. Тэтчер стала сфера мелкого и среднего бизнеса, который занял теперь важное место в хозяйственной структуре Англии. Эти предприятия очень успешно соперничали с крупными монополиями не только в традиционной сфере услуг, но и в самых передовых отраслях, поскольку они более гибко могли реагировать на меняющиеся условия хозяйствования.
Наиболее трудная задача, стоявшая перед правительством, заключалась в борьбе с инфляцией. Для ее снижения были решительно сокращены займы, предоставляемые государством частному сектору, под строгим контролем оказались темпы роста денежной массы в стране и т.д. Придерживаясь концепции монетаризма, правительство М. Тэтчер проводило политику ослабления налогового бремени (налоговые ставки в то время приближались к 83 %), настояв на принятии парламентом закона о снижении ставок подоходного налога. Был осуществлен переход от прямого прогрессивного налогообложения частных лиц и предприятий к косвенному.
Непременным условием снижения инфляции было сокращение государственных расходов на промышленность, коммунальное и дорожное хозяйство, культуру, просвещение и т.д. Заметно снизились численность государственного аппарата и расходы на его содержание: в правительстве, например, не осталось ни одного министерства, занимавшегося отраслевыми вопросами.
Антиинфляционная политика правительства М. Тэтчер дала свои положительные результаты. Если сразу после его прихода к власти в конце 1970-х годов инфляция достигала 16 % в год, то в 1983 году она составила всего 4 %, а в течение 1980-х годов не превышала 6 %. Со второй половины 1982 года экономика Англии стала ощущать признаки подъема, который стал явно заметен в 1983 году: расширились объемы предоставляемых кредитов, повысился курс акций наиболее значимых компаний страны, высокими темпами росли потребительские расходы населения (на 6,5 %) и частные инвестиции (на 10,3 %); увеличились объемы производства в ведущих отраслях промышленности, в жилищном строительстве. Аналитики полагают, что одним из основных факторов этого экономического подъема был устойчивый рост личного потребления, который был вызван увеличением доходов населения на 5 % и снижением нормы сбережения.
Росту личного потребления способствовало широкое распространение кредитов, ставших более доступными для всех слоев населения. В 1988 году общий объем предоставленных потребительских кредитов по стране составил 42 млрд ф. ст.; они в основном использовались на приобретение жилья, автомобилей, бытовой техники и т.п.
В этот период также было отмечено значительное увеличение объемов валового внутреннего продукта (ВВП), причем быстрыми темпами развивались не только промышленные отрасли, но и внутренняя торговля, связь, транспорт. Можно сказать, что уже в середине 1980-х годов Англия по темпам экономического роста сравнялась с другими промышленно развитыми странами мира.
Одним из достижений правительства М. Тэтчер можно считать заметное увеличение притока капитальных вложений в отечественную экономику. Большая часть этих средств была израсходована на замену и обновление промышленного оборудования, внедрение прогрессивных технологий, обеспечивающих сбережение производственных ресурсов. В этот период заметно возрос уровень квалификации работников, занятых в промышленности, и теперь он стал одним из самых высоких в мире. Вместе с тем переоснащение ведущих отраслей, зачастую происходило на основе зарубежного оборудования, что неизбежно влекло за собой увеличение объемов импорта продукции обрабатывающей промышленности, а это, в свою очередь, вело к перекосам во внешней торговле в пользу ввозимых товаров.
Реформы правительства М. Тэтчер сказались и на внешнеэкономических отношениях Англии. В октябре 1980 года были ликвидированы ограничения на вывоз капитала, существовавшие на протяжении уже 40 лет. Интересно, что примерно 80 % всех вывозимых капиталов направлялось в промышленно развитые страны – в США, Канаду, страны ЕЭС. В 1982 году Англия заняла первое место среди иностранных государств, инвестировавших средства в американскую экономику, опередив Нидерланды, ранее лидировавшие в этом направлении. На страны «третьего мира» приходилось всего 18 % от общего объема прямых капиталовложений Англии.
Одновременно развивался и встречный процесс привлечения иностранных инвестиций в Англию, среди которых первое место занимали американские капиталы. Однако и другие страны (в том числе и развивающиеся) наращивали темпы роста капиталовложений в английскую экономику. Среди них можно назвать Бразилию, Мексику, Индию, Сингапур, Филиппины и т.д.
Усилия правительства консерваторов по реализации своей программы позволили Англии в течение 1980-х годов вновь выдвинуться в число передовых стран мира. Так, например, она оказалась единственной из ведущих мировых держав, в которой на протяжении 1980-х годов совокупный показатель эффективности производства постоянно повышался, тогда как в других странах он или оставался на том же уровне, или падал.
Однако прогресс в английской экономике был сопряжен со многими проблемами. Прежде всего бросалось в глаза усиление социальной дифференциации, поскольку правительство строго придерживалось жесткой программы сокращения бюджетных средств на социальные нужды, держало под контролем рост заработной платы. Чтобы выжить в новых условиях, предприятия были вынуждены сокращать работников за счет интенсификации производства.
Однако в целом на протяжении 1980-х годов безработица снизилась с 9,8 % в декабре 1987 года до 6,8 % в феврале 1989 года, причем большинство бывших безработных переместились из промышленного сектора в сферу услуг. В 1988 году была принята программа профессионального обучения безработных, на которую правительством было выделено 1,4 млрд ф. ст. По этой программе предполагалось ежегодно обучать около 600 тыс. человек с последующим их трудоустройством.
Один из лозунгов правительства консерваторов заключался в том, что все трудоспособные граждане должны обеспечивать себя сами, что государство обязано оказывать поддержку только нетрудоспособным и тем, кто не по своей вине лишен возможности работать. Как оказалось, наиболее сложной проблемой для большого количества англичан стала их психологическая неподготовленность к жизни в условиях неуклонного сокращения привычных компонентов «государства всеобщего благоденствия»: бесплатного образования и медицинского обслуживания, государственного пенсионного обеспечения. Теперь же людям предлагалось выживать за счет собственных усилий, в условиях минимального вмешательства государства в экономику.
Возросла численность владельцев фирм во всех секторах народного хозяйства, сформировался слой менеджеров, новый для английского общества. Все это говорило о том, что в стране большая часть населения стала считать себя «средним классом». К концу 1980-х годов 64 % семей англичан имели собственные дома, более 70 % – автомобили, более половины могли обучать детей в платных учебных заведениях, обеспечивавших более высокий уровень образования.
Выйти из затянувшегося британского экономического спада — такую задачу поставила перед собой Маргарет Тэтчер, поселившись на Даунинг-стрит в мае 1979 года, в конце печального десятилетия, когда трехдневная инфляция была больше 25%, а Международный валютный фонд (МВФ) выдал стране пакет финансовой помощи. За время правления Тэтчер Великобритания словно выздоровела и вошла в 90-е с новой репутацией сильной экономической системы. Страна стала более продуктивной, конкурентоспособной и прибыльной, а давно назревшие реформы 80-х годов проложили путь для долгого 16-летнего бума, который произошел в период между 1992-м и 2008-м годами.
Несмотря на это, для недоброжелателей бывшая премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер навсегда останется тем, кто уничтожил более 15% британской промышленности с ее догматическим монетаризмом, упустил возможность заняться разработкой нефти на дне Северного моря, сделал страну несбалансированной и укрепил в ней неравенство, пишет The Guardian.
Объявлена дата похорон бывшего премьера Великобритании Маргарет Тэтчер
Истина лежит где-то между этими крайностями. Тэтчер пришла к власти, когда в экономике Великобритании после трех десятилетий игры в бедного родственника западных стран почти назрела готовность к переломному моменту. Если бы Джин Каллаган в 1979 году смог обойти Тэтчер, ему бы тоже пришлось столкнуться с проблемой экономической модернизации: государство страдало от высокого уровня инфляции, слабых механизмов управления и плохих отношений между предпринимателями и рабочими.
Конечно, многие стратегические изменения, которые обычно приписывают Тэтчер, уже были сделаны ее предшественником. К примеру, полной занятости населения не было уже в 1976 году. Также, вопреки мифу, тэтчеризм не был полностью сформирован в мае 1979 года. Идеи приватизации в избирательной кампании еще не фигурировали, а о реформе профсоюзов заговорили лишь после зимы, но даже тогда этот вопрос был второстепенным.
Тем не менее, к середине 1980-х годов стало ясно, что экономическая политика правительства консерваторов была основана на нескольких основных принципах. Во-первых, главной целью макроэкономической стратегии стал контроль над инфляцией, а не стремление к полной занятости населения. Задача правительства состояла в том, чтобы сохранять инфляцию низкой, а не повышать рост через увеличение спроса.
Во-вторых, баланс сил в отношениях между предпринимателями и рабочими было решительно смещен в сторону работодателей. Между 1980 и 1984 годами было принято три законодательных акта, которые, помимо прочего, ужесточили законы о забастовках. Символичным и ключевым моментом стало поражение горняков после годовой забастовки в марте 1985 года.
В-третьих, промышленная политика была почти забыта. Государство сохранило контроль над некоторыми национализированными отраслями промышленности – например, над железными дорогами – но British Airways, British Steel, British Gas и British Airports Authority оказались в числе самых крупных распроданных компаний.
Тэтчер не верила в "выбор победителей", вместо этого она предпочла полагаться на рыночные силы, которые предполагают естественный отбор среди сильнейших. По ее стратегии, Великобритания должна была быть продана японским автоконцернам, а центральное внимание — сместиться от производства к финансовым услугам.
В-четвертых, политика была нацелена на тех, кто, по мнению премьер-министра, хотел преуспеть в жизни. Тэтчер существенно снизила налоги для богатых, полагая, что это должно стимулировать развитие бизнеса. Кроме того, налоговая ставка сократилась и для обычных британцев. Например, в 1988 году высшая налоговая ставка снизилась с 60% до 40%, а стандартная ставка — с 27% до 25%. Рекламные кампании, которые зазывали британцев покупать акции в приватизированных компаниях, должны быть только увеличить привлекательность капитализма.
Читайте также: