Чем выше налоги тем богаче государство аргументы за и против
Опубликовано: 29.04.2024
2. Аргументы "Против"
3. Иная функция налогообложения, нежели обеспечение доходов государства
Список литературы и Интернет-ресурсов
Бу Свенссон: "Налог - это цена, которую мы все оплачиваем за возможность использовать общественные ресурсы для определённых общих целей, например, обороны и оказывать воздействие на распределение доходов и имущества между гражданами".
Под фактической налоговой нагрузкой на экономику понимают долю реально выплаченных обязательных платежей в пользу государства в ВВП страны. Налоговая нагрузка значительно варьируется по странам. Для слаборазвитых стран (в которых нет мощной системы социального обеспечения) характерна низкая налоговая нагрузка, для развитых - относительно высокая налоговая нагрузка (доходившая в Швеции до 60 % ВВП в отдельные годы). Исключение составляют некоторые развитые страны Юго-Восточной Азии, где налоговая нагрузка относительно невысока. В России налоговая нагрузка составляет около 55 %, что немного ниже среднего уровня развитых стран (выше, чем в США, но ниже чем в Германии). Существует два типа налогов - прямой и косвенный.
Прямой налог - налог, который взимается государством непосредственно с доходов или имущества налогоплательщика. Применительно к прямому налогу юридические и фактические налогоплательщики совпадают. Фактический плательщик - получатель налогооблагаемого дохода, владелец налогооблагаемого имущества. Прямые налоги представляют собой исторически наиболее раннюю форму налогообложения.
Косвенный налог - налог на товары и услуги, устанавливаемый в виде надбавки к цене или тарифу, в отличие от прямых налогов, определяемых доходом налогоплательщика.
Различают фактическую и номинальную налоговую нагрузку. Номинальная налоговая нагрузка - доля обязательных платежей в ВВП, которую налогоплательщики должны выплатить в случае полного выполнения ими налогового законодательства. Разница между номинальной и фактической нагрузкой характеризует степень уклонения от налогов. Чем выше номинальная нагрузка - тем выше уклонение. При превышении номинальной нагрузки определённого уровня уклонение становится массовым и фактическая нагрузка снижается. Точка, в которой фактическая нагрузка максимальна, называется точкой Лаффера. Считается, что номинальная налоговая нагрузка должна быть несколько ниже точки Лаффера, так как более высокие значения вынуждают налогоплательщиков нарушать налоговое законодательство.
Предположим, что наше государство одновременно снизило прямые налоги и увеличило косвенные таким образом, что номинальная налоговая нагрузка осталась без изменений. Так что нам это даст?
Обсудим для начала позитивные стороны одновременного снижения прямых налогов и увеличения косвенных.
В первую очередь граждане смогут самостоятельно распределять свои налоговые обязательства, как например гражданин, временно проживающий за границей. Данный гражданин не пользуется бесплатной медициной, образовательными услугами и многими другими в государстве, резидентом которого является, соответственно возникает вопрос: почему он должен оплачивать данные услуги? Однако существуют общественные цели, которые не могут его не интересовать, к примеру, оборона государственной границы. На эти цели и пойдет малая часть налогов - прямые налоги.
Во вторых, уменьшится эффект от уклонения от налогов. Ведь теперь прямые налоги составят малозначительную часть налоговой нагрузки. Конечно, есть вероятность возникновения новых форм уклонения от налогов (нелегальные продажи товаров и услуг), но их можно рассматривать только после принятия конкретного налогового законодательства, когда станет ясно, как распределится налоговая нагрузка.
В третьих, фактическая налоговая нагрузка для бедных снизится, а для богатых увеличится, что тоже является положительным эффектом для общества. Ведь если человек владеет автомобилем, но не имеет средств на постоянное пользование им, то почему он должен платить столько же, сколько платит его сосед, который использует автомобиль с утра до вечера? Конечно, можно вспомнить, что налоговое законодательство предусматривает социальную функцию, которая осуществляется через неравное налогообложение разных сумм доходов, но данная функция реализована в настоящий момент не лучшим образом и зачастую производит обратный эффект.
В четвертых, государство сможет оказывать более эффективную поддержку предприятиям, стратегически важным для экономики государства, не только субсидиями, но и индивидуальным подходом к налогообложению. В настоящий момент данная поддержка существенно ощутима только в долгосрочной перспективе и менее ощутима в среднесрочной. Для ощутимой поддержки в краткосрочной перспективе требуются финансовые вливания. Теперь сниженные косвенные налоги, существенно влияющие на себестоимость продукции, смогут быстро дать необходимые конкурентные преимущества на рынке.
В пятых, система налогообложения станет более гибкой, ведь фиксированный налог не всегда достаточен, а иногда избыточен. В настоящий момент существует мнение, что достигнутый уровень налоговой нагрузки в долгосрочной перспективе может оказаться ниже экономически оправданного уровня, но президент не желает поднимать уровень налоговых сборов т.к. это повлечет народные волнения. Косвенные налоги скрывают сумму, уплаченную налогоплательщиком в бюджет, следовательно, волнений налогоплательщиков не будет, ведь при грамотном подходе большинство граждан и не ощутит повышения налогов (заплатят те - у кого есть чем платить). Данную выгоду стоит рассматривать с точки зрения органов власти.
В шестых, стимулирующая бюджетно-налоговая политика будет работать более эффективно, ведь влияние налогов на цены будет более ощутимо, следовательно, реакция на ценообразование будет незамедлительной, а временной лаг здесь играет решающую роль. Аналогичная ситуация с повышением эффективности сдерживающей бюджетно-налоговой политики.
платеж налоговый экономика бюджетный
2. Аргументы "Против"
Важнейшим аргументом "против" является абсолютная непрозрачность системы налогообложения для налогоплательщиков, ведь косвенные налоги скрывают реальные суммы уплачиваемые налогоплательщиками в бюджет.
Вторым аргументом можно назвать потенциально возможную "неритмичность" поступлений налогов в бюджет. Скорее всего, поступления станут сезонными в связи с сезонностью дохода предприятий и сферы услуг. К примеру, автомобили покупаются летом гораздо интенсивнее, чем зимой; сезон отпусков определён летним сезоном и рядом отдельных месяцев; крупные предприятия осуществляют инвестирование в техническое перевооружение в первой половине года, так как во второй половине, как правило, наблюдается дефицит бюджетов развития; и так далее. Также к недостаткам можно отнести большее количество ресурсов для их взимания
В четвертых, если обложить косвенными налогами в равной степени товары первой необходимости и остальные товары и услуги, то можно ухудшить благосостояние граждан. Если большими налогами обложить товары и услуги, не являющиеся товарами первой необходимости, то можно получить еще больший разрыв между социальными классами, не добрать средства в бюджет, т.к. снизится спрос и т.д. Если большими налогами обложить товары первой необходимости, то можно негативно повлиять не только на благосостояние граждан, но и на здоровье (в продаже появятся суррогатные заменители или люди просто сократят потребление жизненно важных товаров, таких как медикаменты и полезная пища). Следовательно, появляется очень большая вероятность негативно повлиять на общество в целом.
. Иная функция налогообложения, нежели обеспечение доходов государства
Помимо обеспечения доходов государства налогообложение выполняет ряд не менее важных функций: распределительная, регулирующая, контрольная, стимулирующая и дестимулирующая. Маневрируя налоговыми ставками, льготами и штрафами, изменяя условия налогообложения, вводя одни и отменяя другие налоги, государство может создавать условия для ускоренного развития определенных отраслей и производств, способствует решению актуальных для общества проблем. С помощью налоговых льгот и санкций государство стимулирует технический прогресс, увеличение числа рабочих мест, капитальные вложения (инвестиции). Стимулирование технического прогресса происходит за счет того, что сумма прибыли, направленная на техническое перевооружение, реконструкцию, расширение производства товаров народного потребления и т. п., освобождается от налогообложения. С помощью налогов государство перераспределяет часть прибыли предприятий и предпринимателей, доходов граждан, направляя ее на развитие производственной и социальной инфраструктуры, на инвестиции в нуждающиеся отрасли. Контрольная функция позволяет осуществлять контроль над финансово-хозяйственной деятельностью организаций и граждан, а также за источниками их доходов и расходами. Также посредством налогообложения государство может устанавливать препятствия для развития нежелательных экономических процессов.
Можно сделать вывод, что обеспечение доходной части бюджета государства - далеко не самая важная функция налогообложения. Скорее налогообложение - это инструмент, используемый в "добыче" экономического благосостояния государства. Можно взять кирку побольше, и руды добудем больше, но соотношение затраты энергии/результат будут такими же как и при работе средней но более крепкой и острой киркой. Любым инструментом нужно правильно пользоваться.
Одновременное снижение прямых налогов и увеличение косвенных даёт более сложный, но более гибкий инструмент влияния на экономику государства. Наряду с большим количеством положительных моментов имеются и существенные отрицательные. В целом, успешность подобного изменения очень сильно зависит от правильности построения налогового законодательства. Небольшие ошибки могут вызвать существенное влияние на благосостояние и здоровье граждан. С другой стороны, при таком устройстве системы налогообложения государство может практически в диалоговом режиме изменять налоговую базу незаметно для населения.
Делаем вывод, что перед принятием такого решения законодательным органам нужно понимать, что "шишки набивать" придётся на протяжении многих лет, вовлекаемые ресурсы будут на несколько порядков выше, чем при реформировании МВД, а результат заметен будет не скоро. Но созданная система может дать больше рычагов воздействия на рынки, производства и экономику в целом. Будет доступен механизм быстрого реагирования на экономические процессы.
Литература и интернет-ресурсы
1.Конспекты лекций модуля "Экономика и право"
3.Бизнес - Энциклопедия http://www.patlah.ru
Репетиторство
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
Смысл прогрессивной шкалы НДФЛ — в выравнивании доходов, но политика перераспределения не помогает бороться с неравенством, пишет независимый эксперт Юлий Юсупов и рекомендует книгу по теме — «Этика перераспределения» Бертрана де Жувенеля.
Считается, что прогрессивная шкала налога на доходы физических лиц может уменьшить экономическое неравенство (богатые будут платить больше налогов, а бедные -меньше), но политика перераспределения приводит лишь к перераспределению власти, пишет независимый эксперт Юлий Юсупов. Чтобы понять, как это работает, он рекомендует прочитать книгу французского экономиста Бертрана де Жувенеля «Этика перераспределения» и приводит основные тезисы автора.
Юлий Юсупов
Директор Центра экономического развития Узбекистана, независимый эксперт-экономист
Прогрессивная или плоская шкала налогообложения?
Сейчас активно обсуждается вопрос, каким быть налогу на доходы физических лиц: прогрессивным (то есть чем больше доход, тем выше ставка налога), либо пропорциональным (ставка не зависит от размера дохода). Смысл прогрессивного налогообложения — в выравнивании доходов: государство забирает «излишки» денег у богатых и тратит их на бедных.
Мне лично больше нравятся иные методы борьбы с неравенством:
- устранение дискриминации (гендерной, национальной, социальной и пр.) при доступе к ресурсам, работе, общественным благам;
- создание общественных благ, способствующих улучшению качество человеческого капитала и расширяющих возможности бедных в улучшении своего материального положения и социального статуса (услуги образования, здравоохранения, поддержка начинающего бизнеса и прочее);
- устранение разного рода монополий и преференций, позволяющих обогащаться за счет неравных условий ведения бизнеса;
- борьба с коррупцией и обеспечение прозрачности и эффективности использования государственных средств.
Политика перераспределения доходов через налоги, в моем представлении, не находится в числе приоритетных инструментов в борьбе с неравенством. Больше напоминает лечение симптома, а не болезни.
И тут вспомнилась классическая работа экономиста Бертрана де Жувенеля (1903−1987). По его мнению, перераспределительная политика государства — это форма наступления на экономическую свободу.
В книге «Этика перераспределения» (1952) он выдвигает аргументы против усиления правительственного вмешательства в распределение доходов.
К чему приводит перераспределительная политика на самом деле
Перераспределительная политика в целом оказывает дестимулирующее воздействие на производство: прогрессивная шкала налогообложения и рост налогов уменьшают стимулы к предпринимательской и трудовой деятельности, ограничивают возможности частных лиц осуществлять инвестиции.
Вопреки распространенному мнению, на практике перераспределение носит скорее не вертикальный (от бедных к богатым), а горизонтальный характер. Иллюзия, что благосостояние бедных можно «подтянуть» до социально приемлемого (для данного общества) уровня, отняв сверхдоходы, превышающие некий «потолок», на самом деле не подтверждается статистикой доходов.
Дело в том, что сверхдоходы получает лишь небольшая социальная группа и поэтому их явно недостаточно для достижения поставленной цели. Кроме того, необходимо помнить, что значительную часть своих доходов богатые люди направляют на инвестиции.
Поэтому, если общество не желает уменьшения капиталовложений, оно не станет перераспределять эту часть. Следовательно, решение социальных задач, которые ставят перед государством сторонники активного перераспределения доходов, возможно лишь за счет налогообложения средних и даже низших слоев населения. В результате подавляющая часть перераспределяемых средств черпается из тех же слоев, которым впоследствии и возвращается!
Жювенель выражает сомнения в справедливости тезиса о росте общественного благосостояния при перераспределении доходов от богатых к бедным. Предполагается, что перераспределенный доллар имеет для бедного большую предельную полезность, чем для богатого.
Во-первых, пишет Жювенель, бедных гораздо больше, чем богатых. Поэтому, чтобы каждый бедный мог получить по доллару, богатый должен отказаться не от одного, а, например, от 500 долларов.
Во-вторых, увеличение доходов бедного позволит ему удовлетворять нужды, которых до этого, может быть, и не было. Зато падение уровня доходов богатого заставит его отказаться от удовлетворения уже сформировавшихся потребностей. Если же падение дохода настолько велико, что приходится менять образ жизни, то это связано с колоссальным неудовольствием.
Перераспределение доходов ущемляет права меньшинства, потребности и вкусы которого не совпадают с потребностями и вкусами большинства членов общества. Удовлетворение нетипичных нужд требует дополнительных расходов, так как товары и услуги немассового производства относительно дороги.
Поэтому в результате изъятия «излишков», во-первых, сокращаются усилия людей, направленные на получение более высоких доходов (а значит, и на возрастание национального дохода) для удовлетворения своих оригинальных потребностей.
Во-вторых, теряется разнообразие укладов жизни. В-третьих, необходимо помнить, что многие широкораспространенные сегодня товары были когда-то предметами роскоши, доступными избранным, и что их массовое производство стало возможным лишь благодаря расходам меньшинства.
Изъятие «излишков» у состоятельных граждан лишает последних возможности осуществлять ряд социально полезных функций: инвестировать деньги в производство, финансировать культуру и искусство, осуществлять расходы на образование, оказывать прочие «непрофессиональные» услуги обществу.
Эти социальные функции должно теперь взять на себя государство. Но разве не противоречит здравому смыслу стремление уменьшить отрицательные последствия перераспределения за счет еще большего перераспределения? Не говорит ли это о том, что на самом деле «оптимум благосостояния» не достигнут?
Передача функций, выполняемых ранее частными лицами, государству означает, с одной стороны, всевластие государства, с другой — лишение граждан фундаментальной ответственности перед обществом и семьей. Под удар попадает прежде всего частная жизнь людей, так как государство забирает значительную часть функций по воспитанию и обучению детей и обеспечению жизненного уровня.
В тяжелых условиях оказываются представители свободных профессий (поддержание профессиональной деятельности которых требует дополнительных расходов, а значит и доходов). Напротив, коллективные институты (прежде всего корпорации) имеют возможность не платить налоги со своих расходов (в отличие от частных лиц).
«Но разве расходы практикующего врача на восстановление сил или отца семейства на обучение своего ребенка менее социально полезны, чем расходы корпораций, являющиеся вычетом из прибыли и поэтому не облагаемые налогом?» — спрашивает Жювенель.
Автор приходит к следующему выводу: на практике активная перераспределительная политика означает не перераспределение доходов от богатых к бедным, а перераспределение власти от индивидуумов к государству и корпорациям. Происходит смена элиты. Новый правящий класс — это государственные чиновники и менеджеры корпораций.
Есть над чем подумать.
Ранее налоговый консультант Татьяна Шалунова специально для Spot писала о преимуществах плоской шкалы налогообложения.
Почему России пора всерьез задуматься о прогрессивном налогообложении.
В конце 2020 года желающие смогут в числе прочего отметить 20-летие действия плоской шкалы НДФЛ. Все эти годы в обществе, СМИ и властных коридорах с разной степенью интенсивности, но с завидной регулярностью (с традиционным обострением в виде законопроектов авторства парламентской оппозиции перед выборами в Госдуму) обсуждается идея введения (возврата) прогрессивной шкалы НДФЛ.
Не стал исключением и едва начавшийся 2020 год. Только в феврале тема сначала прозвучала в интервью министра финансов, предложившего вернуться к разговору в 2024 году, а затем из уст руководителя аналитического управления ФНС, повторившего в сопровождении расчетов привычный перечень аргументов "против" (мол, плоская шкала легко администрируется, прогрессия предоставит несправедливые преимущества "теневому" сектору, а выпадающие из-за нулевой ставки на низкие доходы бюджета дополнительные сборы повышенной ставкой с высоких доходов компенсировать не удастся).
Казалось бы, эта песня уже слегка поднадоела. Но на самом деле еще в начале января мы были как никогда близки к введению прогрессивного НДФЛ в параметрах "1 или 1,5 необлагаемых МРОТ/мес." и "16 % или даже 18% НДФЛ на доходы сверх необлагаемого минимума". Эти меры всерьез рассматривались в рамках подготовки текста послания президента Федеральному собранию. А раз так, давайте в очередной раз обсудим тему во всем многообразии не вполне очевидных фактов и реальных аргументов "за" и "против".
Четыре вопроса про прогрессивную ставку
Начнем с оценки заявленных выше аргументов. Тезис о том, что плоская шкала легко администрируется, был хорош в начале века, но сегодня слабо вяжется с имиджем технологически совершенной налоговой службы, неоднократно заверявшей, что в состоянии проадминистрировать любую самую изысканную шкалу НДФЛ.
При этом не менее 20 млн россиян действительно получают зарплаты и прочие трудовые или предпринимательские доходы в тени, не отягощенные НДФЛ и взносами во внебюджетные фонды, и введение прогрессивной шкалы лишь увеличит разрыв в налоговой нагрузке между ними и их работодателями/клиентами, с одной стороны, и легальным сектором экономики, с другой.
Наконец, третий тезис является производной от конкретной шкалы и в качестве самостоятельного аргумента рассматриваться не может.
Впрочем, это лишь начало дискуссии. Для того чтобы составить свое мнение о целесообразности прогрессивной шкалы НДФЛ, неплохо обсудить как минимум еще четыре вопроса.
Первый — о справедливости и эффективности прогрессивной шкалы, а заодно — о том, чье именно мнение о ней следует спрашивать.
Второй — о том, а нет ли у нас по факту прогрессивного налогообложения доходов уже сейчас.
Третий — об экономических последствиях изменения налоговой нагрузки на доходы.
И четвертый — о роли НДФЛ в бюджетной системе и о влиянии введения прогрессивной шкалы на положение разных субъектов Федерации.
Прогрессивная шкала эффективна
С первым вопросом все предельно просто. Если считать налоги платой за производимые государством общественные блага, ценой общественного договора, становится очевидным, что даже плоская шкала (не говоря о прогрессивной) обложения доходов не имеет ничего общего со справедливостью, — понятно, что, чем ниже уровень доходов, тем в среднем выше в абсолютном выражении потребление общественных благ (будь то государственный детский сад или дотируемый из бюджета проезд на общественном транспорте, не говоря о мерах социальной поддержки и проч.).
Что не отменяет тезиса об эффективности прогрессивной шкалы — как из банального соображения о том, что не стоит гонять деньги туда-обратно сначала в виде налога со, скажем, первых 10–15 тыс. руб./ мес., а затем — в виде дотаций и проч. На более сложном уровне мало кто из экономистов будет спорить с тезисом о том, что умеренное сокращение разрыва доходов в обществе (в том числе за счет перехода к прогрессивной шкале НДФЛ) напрямую коррелирует со способностью экономики и ее человеческого капитала к более высоким темпам экономического роста.
А потому введение умеренной прогрессии в отношении реально высоких доходов (напр., свыше 500 тыс. руб./ мес., например, по ставке в 15–17 % представляется вполне разумным. Только вот обсуждать его нужно не со всем обществом в целом (которое завсегда одобрит повышенное обложение доходов наиболее состоятельной части своих соотечественников), а как раз с теми, кто эти дополнительные 2–4 % будет платить. А если еще и найти способ в дальнейшем говорить им спасибо за повышенные налоговые обязательства, наше движение в нормальном направлении развития человечества может оказаться куда более успешным, чем ранее.
Ответ на второй вопрос находится в категории "удивительное рядом". Желающие разобраться в нем самостоятельно могут изучить смежный по отношению к НДФЛ вопрос исчисления взносов в три внебюджетных фонда (ПФР, ФОМС и ФСС), которые взимаются в общем случае с работодателя с фонда оплаты труда.
Нам же для целей настоящей статьи достаточно констатировать, что изначально задуманная как страховая по своей природе система финансирования фондов эволюционировала таким образом, что страховым можно условно считать объем взносов с первых, скажем условно, 100 тыс. руб. трудовых доходов в мес. по совокупной ставке в 30 %, в то время как дополнительная (с 2012 г. для ПФР и с 2015 г. в ФОМС) нагрузка в размере 15,1 % является ничем иным по своей природе, как подоходным налогом (ибо никак не влияет ни на размер пенсии, ни на объем и цену помощи по полису ОМС).
А потому прогрессивная шкала обложения доходов (правда, только трудовых доходов) у нас уже давно действует, доходя примерно до 24 % c доходов выше условно 100 тыс. руб./мес.
Но есть и риски
Следующий вопрос следует анализировать, имея в виду следующее. Структура экономики такова, что ⅔ ее контролируется государством. А потому любое увеличение налоговой нагрузки на ФОТ (будь то в виде роста НДФЛ или роста взносов в фонды — что есть сообщающиеся сосуды), которое распределится между работником и работодателем, во второй своей части приведет:
в бюджетной сфере — к отнесению нагрузки на источник финансирования, а именно — на расходы бюджета;
в компаниях с госучастием — к уменьшению дивидендов в пользу бюджета;
в естественных монополиях — к увеличению тарифов;
в сжимающемся частном секторе — к нагрузке на прибыль предпринимателя с сокращением и без того не блестящих ресурсов для реинвестирования.
Ну и, конечно, одновременно не стоит забывать, что рост нагрузки на ФОТ никак не будет способствовать выводу из тени доходов тех самых минимум 20 млн россиян, упомянутых выше.
И, наконец, последнее.
НДФЛ — первый или второй по значимости в зависимости от субъекта источник доходов региональных бюджетов. Прогрессивная шкала — это не только (и не столько) высокие ставки на высокие доходы, но прежде всего — низкие или нулевые ставки на низкие доходы. Так вот, в приводившихся выше параметрах условный (сверхдотационный) Дагестан потеряет порядка 30 % своих доходов от НДФЛ, условная Ульяновская область (просто дотационная) — порядка 5 %, условный Пермский край (слегка профицитный в последнее время усилиями ставшего впоследствии федеральном министром губернатора) — порядка 2 %.
А сверхпрофицитная Москва не потеряет ничего, только приобретет.
Значит, вводя прогрессивную шкалу, нужно одновременно продумывать еще и сверхсложный механизм не только компенсации потерь потерпевшим субъектам (это как раз несложно, было бы из чего), но и изъятия "излишков" у выигравших, которые, по мнению большей части страны (да и федералов), и без того зажрались. Как показал опыт последней подковерной дискуссии (в рамках которой превышение ставки над исходными 13 % предполагалось направлять в федеральный бюджет и затем перераспределять), задача оказалась непосильной.
Что надо сделать?
Резюмируя сказанное, можно предположить, что прогрессивный НДФЛ у нас рано или поздно появится. Но, чтобы сделать этот шаг разумным и эффективным, начать стоит вовсе не с него, а с ряда куда более простых вещей.
Для начала привести в соответствие со временем и технологическими возможностями налогового администратора процедуры получения налоговых вычетов по НДФЛ на образование и медицину, которыми сейчас пользуются не более 5 % имеющих на это право налогоплательщиков, потому что это процедура, заставляющая нас предоставлять для обоснования этого права государству информацию (о расходе, о получателе платежа и его праве на занятие такой деятельностью, о родственных связях — в случае понесения расхода за родственников), которая у него и так имеется в полном объеме (от родственных связей до учета расходов и лицензий на медицинскую и образовательную деятельность).
В идеале в конце года налогоплательщик вместе с формой 2-НДФЛ должен получать сводку доступных к вычету расходов и возможность одним действием реализовать свое право на вычет. При этом сам размер вычета (сейчас 50 тыс. руб. и 120 тыс. руб. в год по большинству расходов) следует значительно поднять (бюджетный профицит в помощь), а в долгосрочной перспективе право на вычет можно ограничить кругом налогоплательщиков с доходами не выше определенного минимума (как сейчас сделано по стандартному налоговому вычету на детей).
Далее снизить нагрузку на ФОТ примерно до 20 %, сохранив и усилив при этом страховой характер взносов (то есть ограничив базу первыми, предположим, 100 000 руб. ФОТ в мес.) и признав оставшуюся часть этих взносов (ту, с которой сейчас берется солидарная 10 %-ная ставка тарифа в ПФР и в полном объеме тариф в ФОМС) налогом на доходы.
Снижение должно привести к дальнейшей легализации теневых доходов — хотя одним снижением (и выравниванием нагрузки со стоимостью обнала) дело не решишь, снижение уровня социальных гарантий для уклонистов тоже должно появиться на повестке. До тех пор, пока, к примеру, за "теневых" сотрудников (примерно 17 млн чел по стране) взносы в ФОМС будут платить региональные бюджеты (а значит, их законопослушные соседи), и это никак не будет отражаться на объеме покрытия по ОМС, стимулы оставаться в тени сохранятся.
И закончить — спокойным обсуждением крайне умеренного роста ставки НДФЛ на реально высокие доходы (от 6 или даже 12 млн руб./год) с той категорией населения, которая эти доходы получает. В формате, например, глубоких социологических исследований. Уверен, что при разумной постановке государством вопроса эта категория налогоплательщиков спокойно и добровольно примет на себя повышенные налоговые обязательства из тех самых "солидарных" соображений, которые у нас так привыкли навязывать в ультимативном порядке.
Автор — заведующий лабораторией межбюджетных отношений Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара
Недавно состоялось первое заседание экспертной группы «Сокращение неравенства и борьба с бедностью», посвященное подготовке предложений по актуальным проблемам стратегии социально-экономического развития России на период до 2020 года. С большим удивлением я обнаружил, что одной из главных тем дискуссии стал вопрос о введении прогрессивного подоходного налога в России, призванного снизить уровень неравенства в доходах граждан. Многие эксперты в области изучения бедности разделяют эту идею — попробую им возразить.
Во-первых, отказ от плоской шкалы НДФЛ в России противоречит одному из принципов государственного управления — постоянству правил игры. Нарушение многократных обещаний президента и правительства не менять ставку НДФЛ приведет к еще большему росту недоверия бизнеса к власти, оттоку иностранных инвестиций и бегству отечественного капитала за границу. Хотя решение о повышении страховых взносов в 2011 году и доминирование «силовой бюрократии» в определении правил делового оборота уже сеяли массовое недоверие к перспективам развития страны, вряд ли стоит усугублять эту ситуацию введением прогрессивного НДФЛ. Бедным не станет лучше, если уменьшится поток инвестиций: будет меньше новых производств и новых рабочих мест.
Во-вторых, прогрессивная шкала НДФЛ приведет к тому, что богатые территории станут значительно богаче (НДФЛ поступает в региональные и местные бюджеты). Вряд ли людям с невысокими доходами в Амурской области станет лучше, если бюджет Москвы получит дополнительные миллиарды. Это усилит межрегиональную политическую напряженность, для снятия которой центру, возможно, придется частично перевести НДФЛ в федеральный бюджет, что негативно скажется на развитии федерализма в России.
В-третьих, плоская шкала налогообложения снижает административные и судебные издержки (даже в развитых странах они составляют около 5% от налоговых сборов). Введение прогрессивной шкалы потребует практически 100-процентного охвата экономически активного населения обязанностью самостоятельно декларировать доходы. Вы получаете зарплату в нескольких местах? Ваши проценты по депозиту выше ¾ ставки рефинансирования ЦБ? Продали паи инвестиционного фонда? Сейчас со всех этих доходов ваши налоговые агенты удерживают 13%, беря на себя все общение с налоговиками. Введение прогрессивного НДФЛ потребует от вас самостоятельно учитывать доходы из различных источников, складывать их, оформлять налоговую декларацию и (если что не так) объяснять налоговикам, что вы не верблюд. Пока ни наши граждане, ни налоговая служба не готовы к такой бурной деятельности. Очевидно, что рост затрат общества на налоговое администрирование вряд ли поспособствует улучшению материального положения наименее обеспеченных слоев населения.
В-четвертых, введение прогрессивной ставки НДФЛ приведет к уклонению от налогов. Справедливость этого тезиса доказывается тем, что налоговая реформа 2000-х годов привела к массовому выходу из тени доходов. После снижения предельной ставки НДФЛ поступления выросли на 0,7-0,8% ВВП. Более того, введение плоской шкалы привело к увеличению прогрессивности налогообложения за счет того, что многие богатые граждане перестали уклоняться от уплаты налога. При повышении подоходного налога возможен обратный процесс: богатые люди начнут интенсивнее уклоняться от налогов, объем поступлений снизится, а основное налоговое бремя ляжет на средний класс. В результате при введении прогрессивной ставки НДФЛ налог с ростом доходов будет увеличиваться даже меньше, чем сейчас. Вряд ли бедным станет лучше от того, что богатые будут уклоняться от налогов (а они это умеют).
В-пятых, прогрессивная шкала подоходного налога вносит более сильные искажения в функционирование рыночной экономики в виде увеличения безработицы, сокращения стимулов к труду и уменьшения инвестиций, нежели плоская шкала. На это можно возразить: если плоская шкала так экономически выгодна, почему в большинстве стран действует прогрессивная шкала? Может быть, российские власти просто не умеют и не хотят учиться администрировать прогрессивный НДФЛ? Отчасти это так. Нынешнее состояние институтов, в том числе и фискальных, неуверенность граждан в целевом использовании налоговых сборов сильно отличают нашу страну от многих государств, где действует прогрессивная шкала НДФЛ, и являются объективными препятствиями для ее введения.
Преобладание прогрессивных налоговых ставок в развитых и развивающихся странах отнюдь не является приговором плоской шкале НДФЛ. Плоская шкала подоходного налога существует в Албании, Болгарии, Гернси, Гонконге, Грузии, Джерси, Исландии, Казахстане, Киргизии, Латвии, Литве, Македонии, Монголии, России, Румынии, Словакии, Украине, Чехии, Эстонии. В крупных странах, где субъектам Федерации предоставлена бюджетная свобода на региональном уровне, — например, в канадской провинции Альберта, а также в отдельных штатах США: Иллинойсе, Индиане, Массачусетсе, Мичигане и Пенсильвании — введена плоская шкала подоходного налога.
Докризисный опыт проведения налоговых реформ в развитых странах свидетельствует о постепенном переходе к плоской шкале подоходного налога: со временем налоговая база расширяется при снижении предельных ставок. Невозможность резкого перехода к плоской шкале в большинстве стран объясняется двумя причинами:
1) значительной долей налога на доходы физических лиц в доходах бюджетов развитых государств и, соответственно, высокими фискальными рисками проведения резкой реформы в данной сфере;
2) невозможностью достижения политического консенсуса по этому вопросу.
Именно политическими мотивами объясняется отход от докризисного курса на «уплощение» подоходного налога в США и Великобритании, где недавно были увеличены предельные ставки. Огромные финансовые вливания в спасение банковского сектора, сопровождавшиеся скандалами с выплатой бонусов руководству финансовых институтов, на фоне роста безработицы и падения доходов населения потребовали политической легитимации антикризисной политики в виде увеличения налогового бремени на богатых. Однако вряд ли «пожарные меры», принимаемые в некоторых развитых странах, должны становиться долгосрочными ориентирами для развития российской налоговой системы.
Не стоит воспринимать плоскую шкалу подоходного налога как панацею или обязательное условие для экономического роста. Это эффективный экономический инструмент, но только один из многих. Плоский НДФЛ не заменит эффективную судебную систему, отсутствие коррупции и хорошие дороги. Но если у нас есть это преимущество перед многими нашими конкурентами, зачем от него отказываться? Тем более что таких конкурентных преимуществ у нашей страны не так уж и много. Страна, чья экономика конкурентоспособна на мировой арене, только и может рассчитывать на быстрый рост доходов наименее обеспеченных слоев населения.
Автор — заведующий лабораторией межбюджетных отношений Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара
«Клерк» Рубрика НДФЛ
Какая шкала лучше — плоская или прогрессивная? Ответ россиянам может не понравиться.
Подумают: грабят
По данным некоторых СМИ, сразу после президентских выборов премьер Дмитрий Медведев провел совещание с членами правительства, на котором обсуждалась возможность повышения подоходного налога с 13% до 15% с введением некоего необлагаемого минимума.
Напомним, что существуют два способа взимать налог на доходы: пропорциональная система и прогрессивная. Первая подразумевает плоскую шкалу: все платят одинаковую долю от своего дохода. В России с 2001 года это 13% (в большинстве случаев). Прогрессивная система подразумевает, что богатые платят больше не только в абсолютном, но и в относительном выражении: чем больше доход, тем выше ставка налога. В 1990-х годах в России существовала прогрессивная шкала, но в 2000 году она была заменена на плоскую. Главной целью такой замены было повысить собираемость налогов и вывести бизнес из тени. Собираемость налогов и правда удалось сильно поднять, но последние годы на фоне неуклонно увеличивающегося разрыва в доходах между богатыми и бедными все чаще стали слышаться разговоры, что в России пора уже снова вводить прогрессивную шкалу. Чтобы богатые платили больше. Власть пока сопротивляется.
Только прошлой осенью Госдума отклонила в первом чтении четыре законопроекта о введении прогрессивной шкалы. В январе 2018 года министр финансов РФ Антон Силуанов заявил, что единая ставка в 13% пересматриваться не будет. Правы ли в Госдуме и правительстве, оказываясь от законного способа отъема денег у населения? Большинство экспертов склоняется к мнению, что время прогрессивной шкалы в России еще действительно не пришло.
«Введение прогрессивной шкалы возможно лишь в условиях устойчивого экономического роста и ярко выраженных признаков развитой экономики, а именно: стабильности внутреннего спроса, при стабильном курсе валюты и развитом финансовом рынке, а также развитом промышленном комплексе, — говорит руководитель управления анализа валютных рисков Dukascopy Bank SA Евгения Абрамович. — Пока Россия остается развивающейся страной, в отношении которой сохраняются достаточно высокие как экономические, так и политические риски, прогрессивная шкала налогообложения будет означать социальную напряженность и массовый уход бизнеса в тень».
Не готово к переходу на прогрессивную шкалу и само население: длительный советский период, когда люди поколениями не соприкасались с государством в части налогообложения их доходов, еще не забыт. А воспитание в гражданах ответственных налогоплательщиков еще не завершено, полагает адвокат практики налогового консалтинга «ФБК Право» Дмитрий Парамонов.
Каковы же главные аргументы «за» и «против» прогрессивной шкалы в современной России? Все аргументы «против» строятся на том, что введение прогрессивной шкалы означает увеличение налоговой нагрузки. А наш народ, особенно на фоне падения реальных доходов четыре года подряд, к такому повороту не готов.
На самом деле не 13%
«Простое увеличение налоговой нагрузки в связи с введением прогрессивной шкалы будет выглядеть как совершенно неприкрытый грабеж на ровном месте», — считает Дмитрий Парамонов. «Каким бы ни был этот закон и какой бы ни была шкала, восприниматься экономически активным населением они будут негативно, так как Россия — страна с традиционно достаточно низкой собираемостью налогов, — говорит Евгения Абрамович. — Скажем, в прошлом году, по данным Счетной палаты, российские предприятия недоплатили почти триллион рублей». По ее словам, дело не в национальном менталитете или несовершенстве системы сбора налогов, а в том, что налоги в России, в отличие от многих развитых стран, вовсе не гарантируют гражданам соблюдения их прав.
Но есть один момент, который часто оказывается в тени дебатов о налоговой шкале. Главным аргументом сторонников увеличения налогов (будь то введение прогрессивной шкалы или просто повышение ставки при сохранении плоской) является то, что нынешняя ставка в 13% — одна из самых низких в мире. Дескать, россияне и так слишком избалованны. Но это не совсем так.
Во-первых, шкала у нас хотя и плоская, но разнообразная: не все виды доходов облагаются по ставке в 13%. Эта ставка относится к заработной плате, полученным дивидендам и к доходу от сдачи недвижимости в аренду. А, например, выигрыш в лотерее облагается налогом в 35% (если его сумма или стоимость превышает 4 000 рублей). Под такую же ставку попадает доход, полученный от слишком высоких ставок по депозитам в банке или от слишком низких ставок при кредитовании. Есть еще отдельные ставки для нерезидентов, работающих в России. Но даже эти 13%, которыми ограничивается уплата подоходного налога для подавляющего числа россиян, всего лишь надводная часть айсберга.
«Дело в том, что косвенный налог на доходы в России — один из самых высоких в мире, он составляет почти 50% (платит его работодатель), — поясняет Абрамович. — Если ввести еще и прогрессивную шкалу, в некоторых случаях он может достичь и 65%, то есть уровня налогов для людей с доходом свыше 50 тысяч евро в месяц в Швеции. В ЕС в настоящий момент это самый высокий коэффициент налогообложения для частных лиц».
Поэтому если уж и браться за подоходный налог, то необходимо задуматься о комплексном реформировании налоговой системы в части, касающейся налогообложения граждан. «Необходимо дать гражданам более широкие возможности для налоговых вычетов, чтобы увеличение налогового бремени было хоть в какой-то степени скомпенсировано возможностью его легального уменьшения, — уверен Дмитрий Парамонов из ФБК. — В настоящее время возможности у граждан в части вычетов крайне ограниченны».
«Единственный аргумент в пользу прогрессивной шкалы заключается в том, что основная масса людей, получающих сверхвысокие доходы в виде зарплаты, являются государственными чиновниками или топ-менеджерами предприятий с государственным участием, — рассказывает Евгения Абрамович. — Такого рода законопроект мог бы создать некоторую иллюзию экономической заботы государства о населении и стать достаточно существенным экономическим импульсом для роста деловой активности».
То есть, по сути, мы говорим о том, что основа таких предложений — популистская.
Плоский вместо прогрессивного
А в это время в Италии популистские партии продвигают противоположную идею — ввести в стране плоскую шкалу налогов. Сейчас итальянцы платят подоходный налог в размере от 23% до 43%. Накануне недавних парламентских выборов «Лига Севера» обещала ввести плоскую шкалу в 20%, а «Вперед, Италия!» — 23%. «Согласно самым консервативным расчетам, предложение „Лиги Севера“ позволило бы собирать налогов на сумму 94 миллиарда евро в год, что на 58 миллиардов евро меньше нынешнего уровня, — рассказал ИА „Банки.ру“ экономист, глава департамента Национальной комиссии Италии по компаниям и бирже (регулятор финансовых рынков) Энеа Франца. — Иными словами, предложение „Лиги“ стоило бы Италии 58 миллиардов евро».
Какой должна быть ставка, чтобы бюджет не пострадал? По мнению Францы, бюджет будет сбалансирован при плоской ставке в 35%. «Я считаю, что рассматривать переход к плоской шкале имеет смысл только начиная с уровня в 35%», — говорит экономист.
Но, скорее всего, вести такие разговоры в целом бессмысленно. Франца обращает внимание на то, что прогрессивный принцип налогообложения прописан в самой Конституции Италии — в статье 53. Изменение Конституции — задача нелегкая. Насколько она была бы оправданна?
«В условиях вялого роста и общеевропейской проблемы низкой инфляции, а также нарастающего кризиса финансового сектора страны временное введение плоской шкалы вполне оправданно, — считает Евгения Абрамович. — С одной стороны, это поможет уравнять шансы северян и южан, с другой — избавит государство от части социальных обязательств, которые оно, в силу вялого экономического роста, не может выполнять в полной мере».
С этой позицией не согласен Дмитрий Парамонов. «Сторонниками введения плоской шкалы руководит желание установить видимое равенство, но на самом деле плоская шкала только увеличивает разрыв между богатыми и бедными, — полагает эксперт. — Выиграют от этого только богатые. Не налоги увеличивают благосостояние, а доходы, получаемые гражданином и государством в целом».
Плоская шкала как диагноз
Существует ли некий общий принцип, по которому то или иное государство выбирает систему налогообложения доходов частных лиц? Да. И ответ на этот вопрос не комплиментарен для России.
Посмотрите на список стран, в которых применяется плоская шкала. Находите нечто общее между ними?
Список некоторых стран с плоской шкалой подоходного налога
Читайте также: